Широкой известностью в России и за рубежом пользуется имя композитора Самуила Моисеевича Майкапара, автора многочисленных произведений для детей и юношества. Благодаря художественным достоинствам, пониманию детской психологии и учёту особенностей детского игрового аппарата, пьесы Майкапара прочно вошли в репертуар юных пианистов. Детям нравятся эти ярко образные и вместе с тем простые по фактуре произведения, и не будет преувеличением сказать, что нет ни одного юного музыканта, не игравшего или не слышавшего в исполнении товарищей какой-нибудь пьески Майкапара.
Ещё в дореволюционные годы Майкапар начал сочинять музыку для детей и был первым из старшего поколения композиторов, кто полностью посвятил свою творческую деятельность созданию детской и юношеской музыкальной литературы. В этом ему помог не только композиторский талант, но и исполнительский и педагогический опыт, соединенный с вдумчивым подходом музыканта-методиста и научного работника. В настоящее время сочинения Майкапара для детей являются своеобразной детской музыкальной “Классикой”.
Тем не менее, разнообразная музыкальная деятельность Майкапара для многих остаётся неизвестной. В книге “Годы учения” ему удалось рассказать лишь о начальном периоде своей музыкальной жизни. Предполагавшийся рассказ о “годах деятельности” остался только проектом. Многие методические труды Майкапара не опубликованы.
Самуил Моисеевич Майкапар родился 6 декабря (18 декабря по новому стилю) 1867 г. в городе Херсоне. Детские и юношеские годы связаны с приморским южным городом – Таганрогом.
Заметное место в культурной жизни города занимало домашнее музицирование. Подобно тому, как музицировали в семье Чеховых, уделяли много времени музыке и в семье Майкапара. Хорошо играла на рояле мать Самуила Моисеевича, обучавшаяся в молодости в Одессе, как и ее брат, любитель-скрипач; играли на фортепиано его три сестры, четвертая обучалась игре на скрипке.
Таганрог считался музыкальным городом. Поскольку музыкальное училище в Таганроге было открыто только в 1885 году, то до этого времени учиться музыке можно было лишь у частных преподавателей, среди которых встречались и не слишком музыкально грамотные люди. Обучение детей игре на каком-нибудь музыкальном инструменте было почти обязательным в каждой интеллигентной таганрогской семье. Отец Майкапара был достаточно состоятельным человеком, чтобы дать детям не только среднее, но и высшее образование.
О годах учения в гимназии Майкапар упоминает лишь вскользь. Он начинал учиться в той же гимназии, которую восемью годами раньше окончил великий русский писатель А.П. Чехов. В 1885 году Майкапар окончил гимназию с серебряной медалью.
Уже в это время его подлинной страстью и целью жизни стала музыка. Довольно рано Майкапар решил стать музыкантом. И в этом отношении положительную роль сыграли его родители и, конечно, его первый учитель музыки, итальянец Гаэтано Молла. Майкапар характеризовал его как талантливого, темпераментного и трудолюбивого музыканта, научившего его понимать и любить музыку.
Майкапару было семь лет, когда он начал обучение игре на фортепиано. Музыкальные способности он унаследовал от матери, а любовь к музыке – от отца, который, хотя и не играл ни на одном из музыкальных инструментов, но всегда был готов слушать музыку и глубоко её чувствовал. Систематические занятия игрой на фортепиано, игра в ансамбле, посещение камерных и других концертов воспитывали вкус Майкапара, знакомили с музыкальной литературой. К пятнадцати годам он уже знал основные произведения симфонической и камерной музыки, переиграв с сестрой в четыре руки много симфоний и квартетов. Он играл почти все сонаты Бетховена и довольно бегло читал с листа. В это время Майкапар считался лучшим аккомпаниатором в Таганроге и выступал не только с местными любителями, но и с приезжими профессиональными музыкантами.
Не изменил Майкапар своего восторженного отношения к Молла даже тогда, когда осознал его недостатки – был принят на младший курс условно, на один год, так как его техническая подготовка оставляла желать лучшего.
Для получения высшего образования Майкапар отправился в Петербург, где была старейшая в стране консерватория, пользовавшаяся громадным авторитетом благодаря деятельности её основателя А. Рубинштейна и преподававших в ней крупнейших музыкантов. Чтобы продолжить общее образование, он намеревался поступить в университет.
Майкапару, как окончившему гимназию с медалью, поступление в университет было обеспечено. Он избрал юридический факультет, как не требовавший от студентов большой затраты времени на систематические занятия. Время же было Майкапару необходимо, так как в случае поступления в консерваторию заниматься игрой на рояле нужно было ежедневно и помногу. Майкапар был принят на младший курс условно, на один год, так как его техническая подготовка оставляла желать лучшего.
Майкапар поступил в класс старшего преподавателя В. Демянского, который за два года выправил дефекты постановки рук у него, научил тщательно работать над музыкальным произведением, значительно подвинул технику. Демянский счел свою миссию выполненной. Майкапар впоследствии писал: “…благодаря тщательному толковому руководству Демянского я благополучно прошел самый критический, первый период своего учения в консерватории, и вопрос, смогу ли я, в течение стольких лет, оставшись без правильной технической школы, приобрести в дальнейшем основы хорошей фортепианной техники, разрешился в положительном смысле”. Успешно сдав технический экзамен для перехода на старший курс консерватории, Майкапар перешёл в класс итальянского пианиста Вениамина Чези, только что приглашенного профессором в Петербургскую консерваторию.
В течение четырех лет Майкапар занимался у Чези, с помощью которого ему удалось досконально ознакомиться с фортепианной музыкой Баха, Генделя и других старинных мастеров. Проработав в консерватории четыре года, Чези тяжело заболел и уехал к себе на родину в Италию.
Далее Майкапар продолжил обучение у молодого венгерского пианиста Иосифа Вейса, ученика Листа. Преподавание Вейса отличалось беспорядочностью и отсутствием какой-либо системы. Майкапар больше числился его учеником, чем занимался с ним. К выпускному экзамену Майкапар готовился самостоятельно, так как незадолго до экзамена заболел. Он хорошо сыграл программу и был назначен выступить на консерваторском акте, чего удостаивались лучшие из окончивших.
Когда Майкапар сдавал последний из числа вспомогательных музыкально-теоретических предметов, на экзамене присутствовал А. Рубинштейн; ознакомившись с опытом Майкапара в сочинении музыки, он посоветовал ему начать изучать теорию композиции. Так Майкапар оказался в классе профессора Н. Соловьева, придя к окончанию консерватории не только как пианист, но и как композитор.
Годы, проведенные Майкапаром в консерватории, оказались для него значительными, благодаря окружению, в котором он находился. Находясь на посту директора консерватории, А. Рубинштейн принимал близко к сердцу не только интересы учреждения, но и судьбу каждого студента. Навсегда запомнил Майкапар яркие выступления Рубинштейна на эстраде.
Университет Майкапар окончил на два года раньше, чем консерваторию. Он короткое время пробовал заниматься адвокатурой, но вскоре убедился, что соединить занятия музыкой с юриспруденцией невозможно. Но, занимаясь в университете, Майкапар приобрёл известную широту взглядов, дисциплинировал своё мышление, научился аргументировать и ясно излагать свои мысли. Это позволило ему впоследствии выйти за рамки узкой музыкальной специализации и стать незаурядным научным работником в области музыки.
Не довольствуясь достигнутым и критически относясь к своим пианистическим достижениям, Майкапар отправился в Вену, где учился у знаменитого педагога Теодора Лешетицкого. Майкапар подробно излагает в книге “Годы учения” ход своих занятий с Лешетицким. Заканчивая повествование, он пишет: “В итоге моих работ под руководством Лешетицкого, наиболее ценным результатом я считаю открывшиеся благодаря ему сознательные пути технического и художественного совершенствования в течение всей дальнейшей моей жизни… Другой, весьма важный результат моих занятий с Лешетицким – большой интерес к методам работы, к отыскиванию способов овладения техническими трудностями и достижения художественной законченности исполнения, без излишней затраты труда и сил”.
Майкапару была присуща настойчивость, заставлявшая его, взявшись за дело, вникать в малейшие подробности, пока вопрос не будет изучен полностью. Такая исключительная добросовестность проявлялась Майкапаром во всех областях. Если это касалось исполнительской работы и дело шло о концертных выступлениях, то он обдумывал не только программу, последовательность исполнения пьес, но учитывал и минуты звучания каждой паузы между ними и длительность антракта; в исполнительской и педагогической его работе мы встречаемся буквально с ювелирной отделкой произведений; при издании сочинений – с тщательным обозначением малейших деталей; готовя книги и доклады, он добросовестнейшим образом изучал вспомогательный материал, литературу, привлекал самые разнообразные источники, которые, по его мнению, могли помочь уяснению сути дела. И так всегда и во всём. А. Рубинштейн, слышавший Майкапара неоднократно на ученических концертах, обратился с предложением: “Довольно Вам учиться! Вы уже сейчас готовый пианист. Давайте концерты, и эстрада Вас научит тому, чему не сможет научить ни один профессор в мире”. Однако, только через семь лет после этого разговора Майкапар решился выступить с самостоятельным концертом, который он дал в Берлине, сразу после окончания занятий с Лешетицким. В программу концерта вошли пьесы, пройденные с Лешетицким.
Через две недели в том же зале Бехштейна состоялся в Берлине второй концерт Майкапара, который прошёл также с солидным успехом, но при самой скромной оценке критики, так как Майкапар отказался дать рецензенту определённую мзду за благоприятную рецензию в журнале.
В 1898 г. Майкапар вернулся в Россию и обосновался в Москве. Он стремится, как можно чаще выступать в концертах. С большой тщательностью Майкапар готовится к выступлениям, обдумывает программы концертов, независимо от того – собственный ли это клавирабенд, выступление в ансамбле (со скрипачом Прессом, пианисткой Ганешиной), или в благотворительном концерте. Собственные произведения он включает в них с большой осторожностью и в минимальном количестве.
Русская пресса, в отличие от заграничной, отнеслась к Майкапару сочувственно. Вот что писалось, например, по поводу его первого концерта в Москве: “…до-минорная фуга Баха, ля-минорная соната Шуберта, несколько мелких вещиц Грига, Шопена, Шумана, Лешетицкого (одного из учителей пианиста) и Чайковского дали пианисту возможность познакомить аудиторию со своим симпатичным дарованием. Играет он без всяких ухищрений, преднамеренных эффектов, просто, музыкально, скромно и интеллигентно. Ему, пожалуй, для художественной полноты исполнения не во всём хватает темперамента, и это одна из причин, почему мы не слышим от него, так сказать, верхов, конечных пунктов увлекающегося артиста, захватывающих и тоже увлекающих. Пусть так, а в наше время и цельность мышления, и уменье выразить все на понятном языке должно пользоваться неподдельным вниманием…” (“Русская музыкальная газета”, 1900, № 15-16).
Продумывая развитие своего пианизма и слушая игру других музыкантов, он решает поделиться сделанными наблюдениями. В 1900 году появляется в печати его крупная исследовательская работа “Музыкальный слух, его значение, природа, особенности и метод правильного развития”. Этой работой Майкапар выявил себя как незаурядный научный работник, музыкант, не только играющий, но и теоретически мыслящий. Особое внимание было уделено Майкапаром вопросам внутреннего слуха, развитие которого он считал полностью зависящим от внешнего. Он указывал: «Чем больше мы работаем над ясным отчетливым восприятием внешних впечатлений, чем они богаче красками и разнообразнее по своему характеру, тем и внутренний слух будет, если не развиваться непосредственно, то, во всяком случае, получать все больший материал для своего развития и обогащения. Систематически работая над внутренним представлением музыкальных произведений, можно добиться значительного развития внутреннего слуха».
Майкапар впервые в методической литературе поставил вопрос о необходимости развития внутреннего слуха для музыкантов и конкретно указал на возможность его развития. Деятельное участие принимает Майкапар в организованном в 1902 году в Москве “Научно-музыкальном кружке”, руководимом сначала С. Танеевым, а позднее профессором физиологии А. Самойловым. Членами кружка были видные московские музыканты и ученые, интересовавшиеся музыкой. Секретарем кружка и организатором всех докладов стал Майкапар.
На заседания кружка Майкапару приходилось приезжать из Твери, где в 1901 году он открыл собственную музыкальную школу. Она просуществовала три года. За столь короткий срок, естественно, Майкапар не мог увидеть существенных результатов своей педагогической работы, однако, занятия с детьми привели Майкапара к мысли о создании детских фортепианных пьес “Миниатюры” и “Три прелюдии” для фортепиано, которые нашли благоприятный отклик в прессе.
Трудность вести в России научную работу в области музыки была одной из причин, побудивших Майкапара отправиться за границу. Берлин в ту пору был центром, притягивавшим к себе крупнейших музыкантов Европы. В Берлине ключом била концертная жизнь; ежедневно в нескольких залах устраивались симфонические и сольные концерты. Майкапар поехал в Берлин, не обольщаясь иллюзиями. Приехав туда, он вновь выступил с концертом в зале Бехштейна, а затем стал давать концерты и в других городах Германии.
Основным местом своего жительства Майкапар избрал не Берлин, а Лейпциг, который представлял для него интерес как центр научной музыкальной мысли. Проживая в этих двух городах, Майкапар посещал концерты, изучал литературу, знакомился с композиторами, музыковедами и исполнителями. Его собственные концертные выступления проходили в небольших залах. Большой успех выпал на его выступление с женой, Софией (Сюлтане) Майкапар. Её колоритное сопрано вызвало большие похвалы.
Майкапар задумывает создание учебного пособия, в котором, на основе научных данных, были бы освещены важнейшие вопросы преподавания игры на фортепиано. Как бы в продолжение изданной книги о музыкальном слухе, отдельные части должны были носить заголовки: “Ритм”, “Техника”, “Чтение с листа”, “Педализация”, “Публичное исполнение” и т.д. Труд этот был Майкапаром начат, продолжался много лет, многое уже было сделано, но окончательно не завершено. Задача оказалась слишком сложной для решения одним человеком, принимая во внимание исключительную добросовестность автора.
Живя за границей, Майкапар не теряет связи с Россией. Здесь у него жили родные, сюда он приезжал отдыхать в летнее время. В 1910 году, когда он находился в Берлине, им было получено следующее письмо от директора Петербургской консерватории А. Глазунова:
“Многоуважаемый Семен Моисеевич (Глазунов ошибочно именует Майкапара Семеном, а не Самуилом Моисеевичем. – Р.А.). Довожу до Вашего сведения, что на заседании художественного совета, состоявшегося 18 сентября, я предложил Вас в кандидаты в преподаватели фортепиано как низшего, так и высшего курса. Совет уполномочил меня об этом Вас известить. Выборы должны состояться в самом ближайшем будущем и о результате выборов, который, надеюсь, будет благоприятным, я извещу Вас телеграммой. С искренним уважением и преданностью А. Глазунов”.
Перспектива вести педагогическую работу в консерватории, где он сам учился, казалась Майкапару соблазнительной. Петербургская консерватория пользовалась репутацией одного из лучших музыкальных учебных заведений в мире. Для педагогической работы Майкапара обстановка в консерватории складывалась весьма благоприятная. Фортепианный отдел консерватории возглавляла А. Есипова, ученица Лешетицкого, пользовавшаяся непререкаемым авторитетом благодаря своей артистической и педагогической славе; кроме Есиповой среди профессоров консерватории были и другие ученики Лешетицкого – К. фан-Арк, умершая в 1909 г., М. Бенца-Эфрон.
Когда в консерватории возник вопрос о приглашении нового преподавателя по классу фортепиано, то кандидатура Майкапара ни у кого не вызвала возражений. Он был воспитанником Петербургской консерватории, принадлежал к школе Лешетицкого, концертировал и вел педагогическую работу за границей. Кроме того, он обладал ещё университетским образованием, что не так часто встречается среди музыкантов-профессионалов. Известное значение имело то, что он в свое время окончил консерваторию по двум специальностям и в настоящем составил уже себе имя как композитор и автор ценной музыкально-теоретической книги о музыкальном слухе.
Вскоре Майкапаром была получена телеграмма, извещавшая его о благоприятном исходе баллотировки в художественном совете консерватории. С осени он уже приступил к занятиям. Начав работу в качестве преподавателя, он через два года был утвержден старшим преподавателем, а в 1915 г. профессором по классу специального фортепиано.
Почти двадцать лет вел Майкапар педагогическую работу в Петербургской — Ленинградской консерватории, одновременно выступал в концертах, сочинял музыку и занимался научной работой. Его концертные выступления преимущественно в Малом зале консерватории привлекали культурой исполнения. Майкапар принадлежал к числу “умных” исполнителей, у которых рациональное начало превалировало над эмоциональностью. “…г-н Майкапар не только пианист, но и, что особенно отрадно подчеркнуть, – вдумчивый музыкант, а это качество редко встречается у современных концертных исполнителей” – отмечалось в одной из рецензий на его концерты. Наиболее значительным исполнительским достижением Майкапара было проведение им в 1925 году цикла из семи концертов, в которых он исполнил все фортепианные сонаты Бетховена. Исполнительство, которое Майкапар всегда любил, оставалось для него основой всех других видов деятельности – композиции, педагогики, научной работы.
Из числа сочинений Майкапара, созданных в дореволюционное время, большой интерес представляют фортепианные миниатюры: “12 альбомных листов”, “Театр марионеток” из семи номеров. Однако подлинным триумфом Майкапара как композитора для детей являются “Бирюльки” – цикл пьес, созданный уже после революции.
За время работы в Ленинградской консерватории Майкапаром было выпущено свыше сорока пианистов. В собственной педагогической работе Майкапар был последователем школы Лешетицкого. Майкапар, однако, не оставался подражателем приемов своего учителя. Майкапар всю жизнь был ищущим педагогом.
Стремясь к новым достижениям, Майкапар всегда обращался к науке. Акустика, физиология, психология и другие науки, привлекавшиеся им для обоснования тех или иных положений музыкальной практики, далеко не всегда могли ответить на предъявлявшиеся к ним требования, и углубление в научные вопросы для Майкапара нередко имело лишь принципиальный смысл.
Как научный работник и общественный деятель особенно активно проявил себя Майкапар в двадцатые годы. Майкапар принимал участие в реформировании учебных планов консерватории, участвовал в работе различных комиссий. Он выступает с методическими докладами на заседаниях фортепианного факультета. Появляется его труд “Научная организация труда в применении к работе музыканта-исполнителя”, изучает систему работы наиболее крупных западных исполнителей-пианистов: Эгона Петри, Артура Шнабеля, Игнаца Фридмана. В 1927 г. выходит книга Майкапара “Значение творчества Бетховена для нашей современности”, с большим предисловием А.В. Луначарского. В этой книге, созданной на базе углубленного изучения творчества великого композитора, а также в докладе, прочитанном в консерватории на торжественном заседании в память 100-летия со дня смерти Бетховена, Майкапар утверждал тезис: “Великое наследие, оставленное человечеству Бетховеном, через сто лет после его смерти сохраняет всю свою силу и все свое культурное значение, вполне отвечая запросам нашей современности, но сами мы далеки от полного выявления и использования его культурной ценности”.
В эти годы в консерватории возникла сложная обстановка, в связи с борьбой различных школ и направлений внутри фортепианного факультета. Все это потребовало от Майкапара напряжения сил. Он начал болеть. Доведя последних студентов до выпуска, Майкапар в 1929 г. оставил работу в консерватории. Сохранившиеся силы он отдал музыкальному творчеству и литературным трудам. В период РАПМА, когда административная деятельность этой организации распространялась почти на все музыкальные учреждения, сочинения Майкапара либо отклонялись редакцией Музгиза, либо задерживалось их печатание. Безуспешные попытки композитора изменить сложившееся положение заставили его заняться пропагандой своих сочинений путём авторских концертов в музыкальных школах, дворцах пионеров и других учреждениях Ленинграда и Киева. Лишь в 1932 г., после ликвидации РАПМА, сочинения Майкапара вновь начинают выходить из печати, но и то в количестве, далеко не удовлетворявшем спрос на них.
Уход из консерватории Майкапар переживал очень тяжело. Он был ещё полон творческих замыслов, хотел выступать, вести педагогическую работу. К этим переживаниям прибавилась горечь утраты в начале 30-х годов горячо любимой восьмилетней Надечки – дочери от второго брака Майкапара со скрипачкой Елизаветой Ароновной Тотеш, получившей в своё время образование в консерватории.
В 1934 г. в Ленинграде был организован конкурс юных дарований, в котором участвовали дети-музыканты в возрасте от семи до шестнадцати лет. Майкапар был в составе жюри конкурса. Более половины выступавших играли его фортепианные пьесы. В постановлении Ленсовета от 17 апреля 1934 г. указывалось: “Отметить большую работу по смотру и пропаганде художественного воспитания детей в связи с конкурсом юных дарований, имеющую громадное культурное значение, и утвердить постановление конкурсного комитета о премировании Майкапара С.М.”.
В последние годы жизни Майкапар особенно много работает над вопросами теории исполнительства. Им был почти закончен труд “Творчество и работа музыкального исполнителя по данным опыта и в свете науки”. Труд Майкапара остался в рукописи, но его мысли о технике работы над музыкальным произведением нашли отражение в лекциях, которые он провёл весной 1935 г. в Доме художественного воспитания детей в Ленинграде. Лекции назывались “Как работать на рояле” и предназначались для детей школьного возраста. Сохранившийся конспект лекции даёт представление не только об их содержании, но и о форме, в которой излагал Майкапар детям достаточно специальные сведения. Эта работа Майкапара, при всей своей краткости, может оказаться небесполезной для музыкантов-педагогов в качестве примера того, как можно понятным для учащихся языком дать необходимые сведения о разборе музыкального произведения и его дальнейшем разучивании в связи с особенностями фактуры.
В том же 1935 году Майкапар пишет статью “Детский инструментальный ансамбль и его значение в системе музыкального образования”.
Одним из главных препятствий внедрению ансамбля в занятия с детьми в те годы было отсутствие необходимой простейшей литературы. С той же последовательностью, с какой сочинял Майкапар циклы лёгких фортепианных пьес (“Бирюльки”, “Миниатюры” и др.), он пишет четырёхручные пьесы (“Первые шаги”), пьесы для скрипки и фортепиано (сонату “Богатели””, “Песни дня и ночи”), для трио и других видов инструментального ансамбля.
В последние годы жизни, помимо сочинения пьес для инструментально го ансамбля и оставшегося незавершённым цикла лёгких прелюдий и фуг для фортепиано, Майкапар продолжал уделять много внимания методической работе. Всю жизнь, проведя за роялем и письменным столом, Майкапар не уставал трудиться до последних дней и умер 8 мая 1938 года, накануне выхода в свет своей книги “Годы учения”. Он был похоронен на Литературных мостках Волкова кладбища в Ленинграде.
Полное собрание изданных сочинений Майкапара может уложиться в одном томе. Хотя их количество весьма велико (свыше 200 названий), но большинство из них – фортепианные миниатюры, умещающиеся на одной – двух страничках. Произведения Майкапара печатались в Германии, Австрии, Англии, Франции, Америке, но из этого не следует, что при жизни автора они пользовались повсеместным распространением. Вначале, когда Майкапар не был известен как композитор, первые сочинения его (романсы и фортепианные пьесы) были напечатаны за границей малым тиражом и, как тогда было принято, за счёт автора. Впоследствии, когда детские пьесы Майкапара получили признание, лишь некоторые из них перепечатывались зарубежными издательствами. Подавляющее большинство сочинений Майкапара было напечатано в России. При жизни Майкапара они выпускались в количестве, уже не удовлетворяющем спрос; после смерти автора этот спрос с каждым годом увеличивался, потребовал многократных переизданий. В наши дни в любой музыкальной библиотеке России картотека с названием его сочинений может по объёму соперничать с количеством карточек, содержащих названия сочинений крупнейших композиторов современности. Характерно, что часто переиздавались только детские фортепианные пьесы Майкапара.
Писать музыку для детей – очень нужное, почётное, но не лёгкое дело. “Да, много, много нужно условий для образования детского писателя, – указывал Белинский, — нужна душа благодатная, любящая, кроткая, младенчески простодушная; ум возвышенный, образованный, взгляд на предмет просветлённый, и не только живое воображение, но и живая поэтическая фантазия, способная представить всё в одушевлённых радужных образах”. К этому он добавляет: “Самым лучшим писателем для детей, высшим идеалом писателя для них может быть только поэт”.
Удовлетворяя требованиям, предъявлявшимся Белинским к детским писателям, во многих своих сочинениях для детей С.М. Майкапар проявил себя подлинным поэтом.
