Венские филармоники в СССР и России

Венский филармонический оркестр посещал нашу страну чаще других великих зарубежных коллективов. Дважды венцы приезжали в Советский Союз:

Март 1962 – Москва и Ленинград (дирижер Герберт фон Караян, симфония № 41 «Юпитер» и «Маленькая ночная серенада» Моцарта, симфоническая поэма Р. Штрауса «Дон Жуан», 5-я симфония Бетховена, 7-я симфония Брукнера)

Июнь 1971 – Москва, Большой театр (гастроли оркестра в составе Венской государственной оперы: «Кавалер розы» Р. Штрауса (дирижер Йозеф Крипс), «Свадьба Фигаро» (дирижер Генрих Хольрайзер) «Тристан и Изольда» Вагнера, 9-я симфония Бетховена (оба названия – дирижер Карл Бем), Реквием Моцарта и др.)

В нынешнем столетии:

Июнь 2003 – Санкт-Петербург (дирижер Валерий Гергиев, 6-я симфония Чайковского, польки и вальсы Штрауса);

Февраль 2007 – Москва (дирижер и солист Даниэль Баренбойм, 27-й фортепианный концерт Моцарта, 7-я симфония Брукнера, 4-я симфония Шумана, симфонические фрагменты из опер Вагнера);

Июль 2010 – Санкт-Петербург (дирижер Вальрий Гергиев, отрывки из оперы Николаи «Виндзорские проказницы», Серенада для струнного оркестра Чайковского, 5-й фортепианный концерт Бетховена, солист Рудольф Бухбиндер), Калининград (дирижер Кристиан Тилеман, отрывки из оперы Николаи «Виндзорские проказницы», 7-я симфония и 3-й фортепианный концерт Бетховена, солист Рудольф Бухбиндер).

Однако самые масштабные российские гастроли Венских филармоников пришлись на позднюю осень 2013, когда в четырех концертах под управлением Кристиана Тилемана был исполнен полный цикл симфоний Бетховена.

Олимпийский год — не только для олимпийцев

Концерты были организованы фондом «Музыкальный Олимп» (президент Ирина Никитина): редкий случай, когда название организации точно выражает суть ее деятельности. Основанный в Санкт-Петербурге в 1995 Ириной Никитиной (пианисткой, педагогом, продюсером, общественным деятелем) и получивший патронат Министерства культуры РФ в 1997, фонд проводит резонансные и яркие акции, среди которых Международный фестиваль «Музыкальный Олимп» (в Петербурге ежегодно с 1996, концерты лауреатов последних крупнейших международных конкурсов, входящих в WFIMC), Международный благотворительный бал. Однако наиболее впечатляют проекты фонда, благодаря которым в России побывали звезды мировой музыки: Маурицио Поллини, Альфред Брендль, Андраш Шифф, сестры Катя и Мариэль Лабек, Йо-Йо Ма, Анне-Софи Муттер, Роберто Аланья, Барбара Хендрикс, Бобби Макферрин, Чик Кориа, трио Жака Лусье, оркестр Японского радио и телевидения NHK (дирижер Шарль Дютуа), Национальный оркестр Франции (дирижер Курт Мазур), оркестр «Западно-Восточный диван» (основатель и дирижер Даниэль Баренбойм).

Именно «Музыкальный Олимп» совместно с Московской филармонией привез в столицу в феврале 2007 Венских филармоников, исполнивших под управлением Даниэля Баренбойма 4-ю симфонию Шумана, увертюры из опер Вагнера, концерт № 27 для фортепиано с оркестром Моцарта (дирижер выступил и в качестве солиста) и 7-ю симфонию Брукнера (до этого, в июне 2003 легендарный коллектив выступил вместе с Валерием Гергиевым в рамках московской программы фестиваля «Звезды белых ночей», исполнив пьесы И. Штрауса и 6-ю симфонию Чайковского). Однако нынешние гастроли венцев в ансамбле с господами Тилеманом и Бетховеном (как и в 2007, организованные Фондом совместно с Московской филармонией) — событие иного масштаба. Его, безусловно, можно расценивать как менеджерский триумф «Музыкального Олимпа».

Два века на вершине

Среди великих симфонических оркестров Венский филармонический занимает исключительное положение — не только и не столько благодаря своему высочайшему исполнительскому уровню, сколько из-за уникальной организационной структуры, в значительной мере связанной с историей его создания.

Коллектив возник в недрах Венской государственной оперы и по сей день формально входит в ее состав. Каждый филармоник обязан отыграть в оперном оркестре не менее 3-х лет, прежде чем попасть в элитный симфонический коллектив, который, кстати, регулярно исполняет текущий оперный репертуар — и по ходу сезона, и особенно на знаменитом Зальцбургском фестивале, где оркестр, согласно давнему контракту, участвует в двух ипостасях: оперной и симфонической.

Первой значимой вехой в истории коллектива стал 1830: капельмейстер Венской Придворной оперы Ф. Лахнер исполнил с оркестром симфонии Бетховена. Однако официальным днем рождения Венских филармоников считается 28.03.1842, когда капельмейстер О. Николаи провел с оркестром симфонический концерт под названием «Филармоническая академия». Такие концерты проходили регулярно до отъезда Николаи из Вены в 1847. Затем последовал перерыв в 13 лет, а 15.01.1860 под управлением дирижера Венской оперы К. Экерта состоялся первый в истории оркестра абонементный филармонический концерт (дебютный цикл насчитывал всего 4 концерта). Среди других знаменательных событий биографии коллектива — дебютное выступление за рубежом (под управлением Г. Малера, Париж, Всемирная выставка, 1900), первые длительные гастроли (Латинская Америка, дирижер Ф. Вайнгартнер, 1922).

Венский филармонический оркестр — первый исполнитель Второй (30.12.1877) и Третьей (02.12.1883) симфоний Брамса, Восьмой Брукнера (18.12.1892; все под управлением Г. Рихтера).

Большинство концертов оркестра в Вене проходят в Большом (другое название – Золотом) зале Musikverein — концертного комплекса Общества любителей музыки (открыт 01.01.1870, вмещает 1744 сидячих и 300 стоячих мест). Он признан одним из лучших залов мира.

Главное без главных

В отличие от всех ведущих оркестров у Венских филармоников отсутствует должность художественного руководителя и длительные контракты с дирижерами. Исключениями стали О. Дессоф (1860–75), Г. Рихтер (1875–82, 1883–98), Г. Малер (1898–1901), Ф. Вайнгартнер (1908–27), В. Фуртвенглер (1933–45, 1947–54). В разное время коллективом дирижировали Брамс, Брукнер, Вагнер, Верди, Р. Штраус. В оркестре существует статус постоянных приглашенных дирижеров — среди них были такие титаны как К. Бем, Г. Караян, К.М. Джулини, Л. Бернстайн, Г. Шолти.

Российский след

Из российских маэстро c Венскими филармониками в течение многих лет сотрудничали М. Янсонс и В. Гергиев. Однако если Янсонс продолжает дирижировать венцами и сегодня, являясь одним из их любимцев, то Гергиев, записавший с оркестром в свое время произведения Чайковского, Мусоргского, Берлиоза, Прокофьева и сыгравший с Венским филармоническим много концертов (в том числе престижный ежегодный проект «Летний вечер в замке Шенбрунн», 2011), ныне покоряет просторы нашей страны с оркестром Мариинского театра и в гастрольной афише венского оркестра не значится — по крайней мере, на ближайшее время.

Стоит добавить к этому списку еще двух дирижеров, имеющих отношение к нашей стране: С. Бычков, воспитанник ленинградской школы, эмигрировавший из СССР в 1974 (с 1983 — гражданин США), и грек Т. Курентзис, который весьма преуспел в России на дирижерском поприще (в 2014 получил российское гражданство – «МО»). Их взаимоотношения с Венскими филармониками на сегодняшний день столь же контрастны, как и у пары Янсонс – Гергиев: Бычков регулярно появляется за пультом оркестра, вызывая одобрительные отзывы прессы, в то время как дебютный ангажемент Курентзиса 30.01.2013 на Неделе Моцарта в Зальцбурге с моцартовской программой (солист П.-Л. Эмар) был встречен критикой, мягко говоря, настороженно. Об этом свидетельствует комментарий Э. Штробля с красноречивым названием «Неделя Моцарта: сотрясение воздуха порождает дистанцию», опубликованный в газете «Salzburger Nachrichten» 01.02.2013: «Музыкантам Венской филармонии нелегко пришлось этим вечером в Большом фестивальном зале. Здесь многое было впервые, ведь на неделе Моцарта состоялось несколько дирижерских дебютов. Это могло бы быть началом прекрасной дружбы, однако трудно представить себе, что Теодора Курентзиса снова скоро пригласят в Венскую филармонию. Эта встреча похожа скорее на свидание вслепую, и что бы ни обговаривалось на репетициях, вышел, скорее всего, компромисс. Возможно, греческий дирижер, проживавший долгое время в Новосибирске, а теперь обитающий в Перми, своими необычными манерами, приплясывающими подергиваниями и размашистыми жестами просто нервировал оркестр. После этого выступления на вопрос, это гениальность или симуляция гениальности, точно не ответишь».

Статья Штробля заканчивается фразой: «Художественный успех выглядит иначе». В то же время сам дирижер счел свой дебют успешным, а о деталях поведал уклончиво: «Это был эксперимент: насколько можно сдвинуть с места людей, привыкших играть Моцарта в своей манере. Многие ждали скандала, думали, что я разверну филармоников на 180 градусов. Но я понимал, что у меня одна репетиция, так что лучше поработать над интерпретацией, чем пытаться начать с чистого листа» (Известия, 18.02.2013).

В числе немногих музыкантов оркестра, имеющих русские корни — известный виолончелист Владимир Орлофф (род. 26.05.1928 в Одессе), игравший в Венском филармоническом в 1964–66. В 1967–70 преподавал в Венской академии музыки, затем переехал в Канаду. Его записи 1950–60-х, включающие концерты Гайдна, Шумана, Сен-Санса, Элгара, Шостаковича, Хачатуряна, переизданы на CD в 2006.

С Новым годом!

Отдельно Венский филармонический оркестр приглашает дирижера для традиционного Новогоднего концерта. Первый такой концерт состоялся 31.12.1939, а уже в следующем году был перенесен на утро 1 января. Более 40 лет концертами руководили австрийские музыканты, в том числе в 1955–79 — концертмейстер коллектива, известный скрипач и дирижер В. Босковски. С 1987 для новогоднего концерта выбирается один из ведущих дирижеров мира, за последние 10 лет — Р. Мути (2004), Л. Маазель (2005), М. Янсонс (2006, 2012), З. Мета (2007), Ж. Претр (2008, 2010), Д. Баренбойм (2009, приглашен в 2014), Ф. Вельзер-Мест (2011, 2013). Это одно из самых резонансных событий в мире классической музыки. Так, ТВ-аудитория новогоднего концерта-2010 составила 50 млн. человек в 72 странах, трансляцию вели 70 телеканалов и 300 радиостанций, а новогодний концерт 2014 транслируется уже более чем в 80 странах.

Традиция Венских филармоников — специальные награды выдающимся дирижерам и солистам оркестра: Золотое кольцо (Ehrenring, среди его обладателей К. М. Джулини, 1990; Б. Хайтинк, 1997; П. Булез, 2007), а также Золотая медаль Николаи (ее удостаивались, в частности, К. Шурихт, К. Бем, Л. Бернстайн, Р. Мути).

Неразменная

С 1989 в честь Венской филармонии выпускаются золотые монеты, дизайн которых не меняется по сей день. Вначале это были монеты в 2000 шиллингов (31,1 г — унция золота), 500 шиллингов (7,8), затем к ним прибавились монеты номиналом в 200 (3,1 г — 1/10 унции) и 1000 шиллингов (15,55 г). В 1992, 1995, 1996 и 2000 Всемирная ассоциации золота признавала «Венскую филармонию» наиболее продаваемой золотой монетой в мире. С переходом на единую европейскую валюту появились монеты номиналом в 100 евро. 01.01.2004 выпущена одна из самых крупных золотых монет в мире — так называемый Большой Фил, достоинством в 100000 евро.

Дирижерские циклы

Сезон Венских филармоников в последнее время строится как ряд микроцилов, в которых оркестр по нескольку недель сотрудничает с одним из знаменитых дирижеров. Эти циклы включают в себя специально подготовленные программы, концерты и гастрольные туры. В сезоне 2013–14 оркестр играет под управлением Л. Маазеля (сентябрь 2013), Х. Бломштедта, Г. Дудамеля (октябрь 2013), К. Тилемана, Р. Бухбиндера (октябрь – ноябрь 2013), А. Нельсонса, С. Рэттла (декабрь 2013), Д. Баренбойма (декабрь 2013 – январь 2014, июнь 2014), Р. Шайи (январь 2014), Д.  Гатти, Ф. Вельзер-Места (февраль – март 2014), З. Меты (март – апрель 2014), А. Фишера (апрель 2014), Р. Мути, С. Бычкова, К. Эшенбаха (май 2014), М. Янсонса (июнь 2014).

В конце января 2014 на традиционной Неделе Моцарта в Зальцбурге с оркестром выступят П. Ярви, М. Минковский, Д. Баренбойм. В феврале–марте 2014 состоятся большие гастроли венцев в США с Ф. Вельзер-Местом, Д. Гатти, А. Нельсонсом, З. Метой. На фестивале в Зальцбурге летом 2014 за пульт оркестра встанут Д. Баренбойм, К. Эшенбах, Р. Шайи, З. Мета, Ф. Йордан, И. Мецмахер, Р. Мути, Д. Гатти, Г. Дудамель.

Итого

Общее количество концертов за сезон, включая фестивали, достигнет фантастической цифры 153, тягаться с которой на всей планете могут разве что не знающие покоя ударники капиталистического труда — симфонический оркестр Мариинского театра во главе с его неутомимым маэстро.

«Тилеман, великий и ужасный»

Кристиан Тилеман выступил в Москве впервые, хотя в России уже гастролировал:  в мае-июне 2009 с оркестром Мюнхенской филармонии он исполнил на фестивале «Звезды белых ночей» в Санкт-Петербурге 3-ю симфонию Шумана, 8-ю Брукнера и фортепианный концерт Грига (солист Р. Бухбиндер), а в июле 2010 с Венским филармоническим оркестром (и тем же Р. Бухбиндером в качестве солиста) сыграл в Калининграде 3-й фортепианный концерт и 7-ю симфонию Бетховена, а также произведения О. Николаи. Концерт, приуроченный к 200-летию Николаи, который родился в этом городе (в то время Кенигсберге), стал одним из ключевых событий морского круиза Венских филармоников в рамках проекта «Море и музыка».

Сегодня дирижер находится на пике славы и популярности.

Начало

К. Тилеман родился в Берлине 01.04.1959, занимался по классу альта и фортепиано в Высшей школе музыки им. Г. Эйслера, брал частные уроки композиции и дирижирования. В 19 лет стал дирижером-репетитором в Немецкой опере в Берлине и ассистентом Г. Караяна. Работал в оперных театрах Гельзенкирхена, Карлсруэ, Ганновера, Дюссельдорфа, Нюрнберга. В 1991 дирижировал «Лоэнгрином» Вагнера в Немецкой опере (Берлин), был ассистентом Д. Баренбойма на фестивале в Байройте. В том же году дебютировал в США (Опера Сан-Франциско и Метрополитен Опера в Нью-Йорке). В 1997–2004 был художественным руководителем Немецкой оперы в Берлине, откуда ушел в результате конфликта в вопросе распределения государственных дотаций между Немецкой оперой и Государственной оперой, руководимой Д. Баренбоймом. В 2004–11 руководил Мюнхенским филармоническим оркестром, который покинул из-за несогласия с политикой дирекции, ограничивавшей, по его мнению, право Тилемана решать, кого из дирижеров приглашать для сотрудничества с коллективом.

Тилеман не раз выступал в Зальцбурге, дирижировал в Театре Коммунале (Болонья), Ковент-Гардене (Лондон), Государственной опере (Вена). Любимец и фаворит Байройта, он дебютировал здесь с «Нюрнбергскими майстерзингерами» в 2000, в 2001 им был исполнен «Парсифаль», в 2002 и 2005 — «Тангейзер»; в 2006 – тетралогия «Кольцо нибелунга» (шедшая под его управлением до 2010). В 2008 дирижер был назначен музыкальным советником (фактически — музыкальным руководителем) фестиваля. В 2012 Тилеман открыл байройтскую программу премьерой «Летучего голландца», в том же году заменил Т. Хенгельброка в «Тангейзере». В 2015 он должен дирижировать в Байройте новой постановкой «Тристана и Изольды», в 2018 — новой версией «Лоэнгрина».

Характер

В Байройте Тилеман сполна проявил свою принципиальность и неуживчивость: резко протестовал против авангардных режиссерских новаций — фирменного знака Вагнеровского фестиваля, а в июле 2013 разорвал уже подписанные миллионные контракты на трансляции из Байройта оперы «Риенци» под его управлением с оркестром Лейпцигского Гевандхауса и хором Лейпцигской оперы, сославшись на плохую акустику зала (представления этой и еще двух ранних опер Вагнера — «Феи» и «Запрет любви» — предваряли официальную программу фестиваля и проходили не в Фестшпильхаусе, а в зале под названием Оберфранкенхалле). Тилеману вообще свойственны резкие высказывания: он не раз выступал против политкорректности, заявлял о том, что в Германии, как и в любой стране, национализм имеет право на существование, что дало повод обвинять его в праворадикальных, чуть ли не профашистских взглядах. Однако его карьере это ничуть не мешает, а лишь подогревает интерес к нему публики и прессы.

Хроника карьеры

20.10.2005 оркестр Мюнхенской филармонии под управлением Тилемана дал концерт в честь папы Бенедикта XVI в Ватикане. В 2012 Тилеман возглавил Саксонскую государственную капеллу в Дрездене. Ранее трансляция новогоднего концерта 2010 под его управлением из Дрезденской Земпер-опер (отрывки из оперетты Легара «Веселая вдова» в исполнении Р. Флеминг, К. Мальтмана, оркестра Дрезденской капеллы и хора Дрезденской оперы) собрала большую телеаудиторию, чем новогодний проект С. Рэттла с Берлинским филармоническим оркестром. В 2011 Тилеман и Дрезденская капелла заняли место Берлинских филармоников и С. Рэттла на фестивале в Зальцбурге.

Если оперный репертуар дирижера достаточно широк, то его симфонические пристрастия весьма консервативны. Это почти исключительно австро-немецкая музыка: Бетховен, Шуман, Брукнер, Вагнер, Малер, Р. Штраус, Шенберг, Орф, Пфицнер.

Среди этапных записей Тилемана, помимо цикла симфоний Бетховена, Реквием Моцарта (Мюнхенский филармонический оркестр и хор Баварского радио, 2006), «Кармина Бурана» Орфа (хор и оркестр Немецкой оперы в Берлине, 1999), 4 симфонии и увертюры Шумана (оркестр «Филармония», 1997–2001), симфонии Брукнера: Пятая (Мюнхенский филармонический оркестр, 2005), Восьмая (Саксонская государственная капелла, 2010), оперы Р.Штрауса: «Арабелла» (Метрополитен Опера, 2001), «Кавалер роз» (DVD, Мюнхенский филармонический оркестр, 2009), оперы Вагнера: «Тристан и Изольда» (Венская государственная опера, 2004), «Парсифаль» (там же, 2006), тетралогия «Кольцо нибелунга» (в двух версиях: Байройт, 2009 и Венская государственная опера, 2013).

Еще в 2000 Тилеман начал сотрудничать с Венским филармоническим оркестром. В сентябре 2002 он дирижировал оркестром в зале Музикферайн, затем последовали гастроли в Лондоне, Париже и Японии. Летом 2005 оркестр Венской филармонии под его управлением открыл Зальцбургский фестиваль. В ноябре 2005 дирижер принял участие в праздничном концерте, посвященном 50-летию открытия Венской государственной оперы после Второй мировой войны. Центральным совместным проектом Тилемана и филармоников последних лет стали исполнение и запись всех симфоний Бетховена.

14 трактовок

В Москве Венские филармоники сыграли цикл бетховенских симфоний в 14-й раз в своей истории. Среди самых значимых трактовок прошлого — интерпретации В. Фуртвенглера, Х. Шмидта-Иссерштедта, К. Бема, Л. Бернстайна, К. Аббадо, С. Рэттла, запечатленные на дисках. С Тилеманом оркестр записал бетховенский цикл на CD и DVD (декабрь 2008 — апрель 2010), исполнил его четырежды: в Вене, Париже (ноябрь 2010), Берлине (декабрь 2010) и Токио (8–17.11.2013, непосредственно перед приездом в Москву).

Говорит Москва. И венцы

Московским концертам предшествовала пресс-конференция. Вот выдержки из высказываний ее участников.

И. Никитина: «Этот проект готовился 2 года. Венский филармонический оркестр — один из самых востребованных в мире. Почему Бетховен? Маэстро Тилеман является гуру немецкой музыки. Под его светлым началом это обещает стать огромным событием».

А. Шалашов, директор Московской филармонии: «Такой проект является колоссальным событием для нас. Он нам нужен как воздух, как ориентир, как еще один критерий. Я благодарен, что площадкой для этого цикла выбран наш филармонический зал».

К. Хелсберг, Президент Венского филармонического оркестра: «В 2003 мы дали в России 1 концерт, в 2007 — 2, сейчас мы даем 4. Все идет по возрастающей. Когда исполняются такие циклы, как все симфонии Бетховена, очень важно достичь единения между стремлениями дирижера и возможностями оркестра. Это единение проявляется идеально, когда за пультом нашего оркестра стоит господин Тилеман. Бетховенский цикл представляет собой Вселенную, и в течение 5 лет мы вместе с Кристианом Тилеманом делаем все, чтобы ее завоевать».

Д. Флури, директор Венского филармонического оркестра: «Венский филармонический оркестр является свободным демократическим объединением. Но стать членом этого объединения можно лишь в том случае, если ты изначально являешься музыкантом Венской государственной оперы. Мы живем исключительно за счет средств, которые сами зарабатываем. Мы не получаем никаких государственных или иных дотаций».

Кристиан Тилеман: «Я впервые в Москве. Я уже побывал в Кремле, и свое свободное время я посвящу познанию вашего города. Мои прогулки по Москве повлияют на мое исполнение. Когда играешь симфонии Бетховена, каждый раз отправляешься в неизведанное, не зная, куда тебя приведет этот путь… Венский филармонический – это оперный оркестр. Он очень гибок, и при исполнении симфонических произведений у тебя в руках оказывается совершенный инструмент, который мгновенно реагирует на каждый твой жест, на малейшее изменение темпа или динамики. Кроме того, не будем забывать, что в Венском филармоническом оркестре используются инструменты, на которых не играют больше нигде в мире: венский гобой и венская валторна» [в силу своей особой конструкции эти инструменты обладают большими виртуозными возможностями и более мягким звуком – Р.Б.].

У них в Японии

Если только что в Японии бетховенские симфонии были сыграны венцами в обычном порядке, то в Москве (так же как в свое время в Париже и Берлине) исполнили сначала 4-ю с 5-й, затем 6-ю с 7-й, далее триаду первых симфоний (третий концерт цикла) и в заключение 8-ю и 9-ю (четвертый концерт). По словам дирекции оркестра, идея заключалась в том, чтобы, начав сразу с центральных симфоний, потом пойти от них в прошлое и будущее, одновременно увеличивая продолжительность концертов.

Точка отсчета

Симфонии Бетховена — «альфа и омега» европейской музыки последних двух столетий. Исполнение их полного цикла для любого оркестра и дирижера — экзамен на творческую зрелость и одновременно пропуск в некое элитарное сообщество. С момента появления звукозаписи запечатлены и изданы десятки трактовок, зачастую полярных: от позднеромантических по духу интерпретаций Г. Ванда и Э. Ляйнсдорфа до активно пополняющейся в последнее время линии аутентичных исполнений (под управлением Н. Арнонкура, Д.Э. Гардинера, Ф. Херрвегге, К. Хогвуда, М. Хагетт, Ф. Брюггена, Р. Норрингтона, причем последние два мастера записывали бетховенский цикл не единожды, с разными оркестрами).

Трактовки симфоний Бетховена — лакмусовая бумажка господствующих в ту или иную эпоху вкусов и эстетических принципов, лучшая звуковая хрестоматия по истории исполнительского искусства. Среди самых ярких ее страниц — записи бетховенского симфонического цикла, сделанные А. Тосканини, В. Менгельбергом, Б. Вальтером, Б. Хайтинком, А. Клюитансом, Д. Сэллом, К. Бемом, Г. Шолти, Л. Бернстайном, К. Мазуром, К. Аббадо, Р. Мути с лучшими оркестрами мира. Выдающиеся трактовки оставили титаны немецкой дирижерской школы середины и второй половины ХХ века: В. Фуртвенглер, О. Клемперер, В. Заваллиш, О. Йохум, К. Бем, Г. Караян (записывавший симфонии многократно с разными оркестрами на протяжении трех десятилетий). В последние годы наибольший интерес вызвали интерпретации П. Ярви (с Камерным филармоническим оркестром Бремена), Р. Шайи (с оркестром Гевандхауса), несколько версий Д. Баренбойма (одна с Берлинской государственной капеллой и хором Берлинской государственной оперы и две с основанным им оркестром Западно-Восточный диван). Несколько престижных наград (в том числе приз «Диск месяца — декабрь 2013» британского журнала Grammophone) получили вышедшие в конце сентября 2013 в форматах CD и DVD записи оркестра Баварского радио под управлением М. Янсонса. Из других российских дирижеров комплект симфоний Бетховена записал М. Плетнев с РНО (Deutsche Grammophon, 2007).

Тетралогия по-бетховенски

Исполнение всего цикла бетховенских симфоний в концертах – в принципе явление редчайшее для нашей страны. Даже меломаны со стажем могут вспомнить всего лишь 4 концертные интерпретации отечественных дирижеров: Е. Мравинского, Е. Светланова, П. Когана и М. Плетнева. Да и в Европе все симфонии Бетховена «комплектом» регулярно звучат, пожалуй, лишь в Бонне, на ежегодном Бетховенском фестивале. Однако уникальность прошедшего события, прежде всего, в том, что мы услышали Бетховена из родного города Бетховена (несмотря на боннское происхождение, именно в Вене он состоялся как композитор и прожил большую часть жизни), в исполнении оркестра, который играет бетховенские симфонии с первых дней своего существования, почти 2 столетия и, как правило, с выдающимися дирижерами. Кроме того, полный симфонический цикл дал московской публике возможность по-новому взглянуть и на Бетховена – прежде всего на его эволюцию, – и на всю западноевропейскую музыку за последние 250 лет: бетховенские симфонии предстали как ее центральный, поворотный пункт, связанный прочными нитями и с прошлым (Гайдн, Моцарт), и с будущим (Шуберт, Шуман, Брамс, Вагнер, Брукнер, Малер, Р. Штраус и вообще вся симфоническая музыка XIX и ХХ веков).

Заявка на престол

Трактовки Тилемана подчеркивали, прежде всего, процессуальность, напряжение и динамику, свойственные бетховенскому симфонизму, а также мощь и величие конструкций, архитектонику. В этом смысле дирижер, обладающий феноменальной харизмой и почти гипнотическим воздействием на публику и оркестр, доказал обоснованность своих претензий на звание хранителя дирижерской традиции Германии ХХ века, наследника таких гениев как Фуртвенглер, Клемперер, Йохум, Бем, Караян — равно как и притязаний на место преемника С. Рэттла во главе Берлинских филармоников (вакансия открывается в 2018).

Впрочем, берлинцы непредсказуемы: мало кто ставил на Рэттла после ухода Аббадо. Тилеман дирижирует своего любимого Бетховена наизусть. Все выучено и продумано досконально, взаимодействие дирижера и оркестра отработано до автоматизма. Но при этом большей частью сохраняется живое ощущение совместного свободного музицирования. Маэстро предельно сконцентрирован, полностью погружен в музыку, видно, что он получает огромное удовольствие. Нередко Тилеман отпускает музыкантов в «свободный полет» в построениях неизменного характера и темпа. Однако в ключевых местах жестко навязывает оркестру свою волю (которой тот с удовольствием подчиняется, пожирая своего лидера влюбленными глазами): показывает малейшие детали темпа, динамики, артикуляции, управляя развитием драматургии. Ни одного лишнего движения, ни йоты позерства. Каждый жест, поворот корпуса или головы, мимика дирижера мотивированы, продиктованы музыкой, предельно выразительны и понятны. Маэстро хорошо знает себе цену, подчеркнуто демонстрируя благородство, аристократизм, возвышенность. Для Тилемана на сцене (да и в жизни) характерен артистизм, но не театральщина. Он всегда помнит о публике, но никогда не играет на нее специально — за исключением ставших уже его фирменной «фишкой» выбеганий на сцену в начале второго отделения и в финальных овациях.

Если на макроуровне в трактовках Тилемана и венцев восхищали логос и выверенность пропорций, то на микроуровне проявилась тенденция, связанная с оперной природой венского оркестра и огромным оперным багажом самого маэстро: конкретная выразительность, точный смысл интонационных формул, «зримость» бетховенской музыки, ее прочные связи с музыкально-театральным контекстом эпохи – от позднего Моцарта до Керубини, Россини, Беллини.

Венский филармонический оркестр формировался в романтическую эпоху и во многом на музыке романтиков. Его индивидуальность заключена, прежде всего, в теплом и объемном звучании струнных, которые впечатляют не только качеством, но и количеством: 16 первых скрипок, 14 вторых, 12 альтов, 10 виолончелей, 8 контрабасов. Разумеется, такого огромного состава не было в бетховенскую эпоху. Однако оркестр и дирижер меньше всего стремятся к историчности и аутентичности исполнения. Бетховен у Тилемана и венцев звучит сквозь призму романтического симфонизма со всей его мощью и эмоциональностью, достигаемой в первую очередь звуком струнных, — которые, увы, нередко подавляют духовые инструменты. Последние играют почти безупречно (в большей степени дерево, в меньшей — медь), но все же не потрясают воображение так, как струнная группа.

Тонкости и хитрости

Венский оркестр практикует так называемую «немецкую рассадку», при которой первые и вторые скрипки располагаются на авансцене соответственно слева и справа от дирижера и зрителей (в противовес «американской рассадке», когда вторые скрипки сидят в глубине сцены вслед за первыми, а справа находятся виолончели). Кстати, венцы применяют особые пространственные хитрости: духовые располагаются чуть выше струнных, на целом ряде последовательно восходящих небольших станков-подиумов. В результате звук каждого инструмента летит прямо в зал, в не в спины сидящих впереди музыкантов.

Стремясь разнообразить плотность звучания, Тилеман варьировал число контрабасов: в ранних 1-й и 2-й симфониях их было 6, в остальных, кроме 3-й – 8, а в Героической симфонии число контрабасов достигло 10!

Не раз от одной симфонии к другой менялись солисты и концертмейстеры групп: так, скрипач, который был концертмейстером вторых скрипок в 1-й и 2-й симфониях, в 3-й пересел на первом пульте на 2-е место. То же самое наблюдалось у духовых (в частности, у флейт, фаготов, валторн) и литавр: в разных симфониях солировали то одни, то другие исполнители. Такая ротация состава определялось стремлением добиться идеального качества исполнения в данном конкретном сочинении.

Все критики отметили, что в составе Венских филармоников на сцене Зала имени Чайковского (от 70 и до более чем 100 в 9-й симфонии) было всего несколько женщин: в разных симфониях от 4 до 6 (до 1997 представительниц прекрасного пола на работу в этот оркестр вообще не брали!).

Как это было

Феноменальное качество и красота звука, абсолютная гармония дирижера и оркестрантов, совершенство исполнения, недоступные сегодня большинству оркестров мира, сами по себе доставляли огромное наслаждение — даже если абстрагироваться от продуманности драматургических линий, логики форм и конструкций, фактурных, динамических и темповых находок и открытий, которых было множество.

Как сказано выше, оркестр и дирижер играют цикл на публике уже 5-й раз, не считая бесчисленных репетиций и дублей на записях (а непосредственно перед приездом в Москву в Вене, Граце, Пекине и городах Японии ими были сыграны подряд 13 концертов исключительно из бетховенских симфоний!). Они идеально чувствуют и знают друг друга, однако умудряются при этом сохранять сиюминутность прочтения, получать удовольствие от исполнения и ретранслировать эти эмоции в зал.

Наиболее вдохновенно, свежо и филигранно были сыграны все лирические, камерные симфонии: 4-я, 6-я, бурная и радостная 8-я. Кстати, в скобках нельзя не отметить внезапно проступившие в ее скерцо явные аллюзии с прокофьевской темой «Улица просыпается» из балета «Ромео и Джульетта» — факт столь же парадоксальный, сколь и показательный!

Очень неожиданно и по-новому прозвучали 1-я и 2-я симфонии: сыгранные в третьем концерте, после тетралогии центральных симфоний (с 4-й по 7-ю), они были предельно встроены в цикл, дирижер и оркестранты искали и выявляли в них прежде всего не гайдновско-моцартовские аллюзии, как происходит обычно, а ростки позднего, зрелого Бетховена: мощь, парадоксальные тематические и драматургические ходы, «сбивающие» накатанную, стереотипную логику.

Чуть меньше откровений было в драматических 5-й и 7-й симфониях — вероятно, после множества великих интерпретаций прошлого найти к ним новые подходы труднее всего. Но и здесь обнаружились свои «центры притяжения» — средние части, прозвучавшие наиболее интересно и свежо.

Почти то же самое можно сказать и о сакральной Девятой, сыгранной после «ювелирной» Восьмой. И здесь больше всего сразили публику именно средние части — демоническое скерцо и особенно бездонное по глубине, почти потусторонне звучавшее Adagiomolto e cantabile. Вообще же, медленные части даже на фоне общего запредельного уровня исполнения стали главными открытиями бетховенского цикла Тилемана и венцев. Эта музыка, осознанно пропущенная сквозь призму всех возможных романтических и позднеромантических ассоциаций (от Шуберта и Шумана до Листа, Брамса и в особенности Вагнера, Брукнера, Малера), словно рассматриваемая под микроскопом в замедленных темпах, обнаружила в себе столько невиданных ранее красот и смыслов, что этих впечатлений нам хватит на годы.

Если же вернуться к Девятой, то последняя симфония Бетховена была исполнена убедительно, прекрасно и мощно, но не потрясающе – чуть ниже феерических ожиданий (спровоцированных предыдущими откровениями).

Герои «Героической»

Однако кульминационная точка у масштабного цикла все-таки была. Вместо ожидаемой всеми Девятой ею стала Третья «Героическая» симфония — лучшее из того, что было сыграно за 4 дня: по качеству звука, техническому совершенству, глубине и парадоксальности замысла, свежести «живого» исполнения, рождавшегося на наших глазах. Абсолютным шедевром стал хрестоматийный Траурный марш, в котором вдруг зазвучал не только весь поздний Бетховен, но и трагический симфонизм Вагнера, Брукнера, Малера, Прокофьева, Шостаковича… Дирижер и оркестр увидели и услышали этот марш из будущего, сквозь те мощные побеги, которые он дал в европейской музыке.

В замедленном темпе, раскрывавшем мельчайшие детали фактуры, оркестровки, голосоведения, музыка Траурного марша читалась как трагическая книга, в которой записано не только прошлое, но и настоящее, и будущее. Эта героическая и возвышенная эпопея стала безусловной вершиной эпохальных гастролей.