Я не знаю, к кому обращены эти мои слова – к моим коллегам-педагогам, к министру образования, к Путину, Господу Богу или просто крик отчаяния и гнева в пространство…, но я хочу поделиться этим.

Оговорюсь сразу: я не готов говорить за всю систему образования в целом, поэтому все, что тут будет сказано, опирается только на мой личный опыт в области театрального образования.

КОРОТКО

Сегодняшняя система образования усилиями чиновников приобрела какую-то совершенно извращенную форму. Когда получал образование я, главной целью любого учебного заведения, от детского садика до ВУЗа, было научить чему-то. А сегодня главным стало не это, а отчетность, причем, отчетность, которая в значительной степени не имеет вообще никакого отношения к реальной картине. И в создание чудовищного вала этой отчетности, во всю эту постыдную бюрократическую клоунаду вовлечен каждый педагог. Вовлечен насильственно, без малейшей возможности отвертеться. Педагоги пишут программы, аналитические планы, КТП, УМК, жонглируют на бумаге дидактическими модулями и компетенциями, ФГОСами, мучительно пытаются придумывать способы разнесения предметов по каким-то необъяснимы таблицам, тратя на это кучу времени, мотают себе нервы, ссорятся с начальством, но зачем это все? Какова цель? Кем это придумано?

Когда некоторое время назад я возмущался и наивно пытался что-то доказать, начальственные дамы отвечали мне, что с них взятки гладки, такова система. ТАКОВА СИСТЕМА. Да, все верно. Но система эта

– ЛЖИВА, поскольку невозможно придумать единый шаблон для всего многообразия учебных дисциплин. Нормативы, формы отчетности, распределение учебных часов порождены фантазиями министерских и местных чиновников, не имеющих представления о реальном положении дел и нам приходится писать откровенное вранье, которое, якобы, соответствует этим фантазиям

– БЕСПОЛЕЗНА, поскольку весь этот бумагооборот ни в коей мере не влияет на то, ЧТО и КАК реально преподают педагоги.

– УНИЗИТЕЛЬНА, поскольку полезная деятельность педагогов направляется, контролируется и оценивается людьми некомпетентными, зачастую вообще не имеющими отношения к той профессии, которую они (педагоги) преподают

– ВРЕДОНОРСНА, поскольку отнимает полезное время у педагогов и оправдывает зарплаты и должности целой структуры, паразитирующей на учебном процессе и не производящей ничего полезного

И я докажу это

Лживость

Еще раз оговорюсь: я не знаю, как происходит это при обучении математиков или медиков, инженеров, космонавтов или еще кого там, поэтому я буду касаться только театрального образования. Но вот что я точно знаю, так это то, что невозможно втиснуть в некий стандарт образования все профессии. Разная подача материала, разная степень индивидуализации, разные критерии оценок…. Кто тот идиот, который придумал единые правила, который пытается впихнуть невпихуемое?!

Любой педагог, который сегодня завален составлением этих бумажек, прекрасно понимает, что вся эта писанина изначально лжива. То, что пишется в планах и программах, практически никогда не совпадает с реальностью, потому что те, кто откуда-то из заоблачных высей спускают нам нормативы, скорее всего, просто совершенно не понимают сути конкретных дисциплин, которые преподаются в реальности. Не понимают специфики учебного процесса в каждом конкретном случае. От чиновного начальства (которое, впрочем, считает себя участниками педагогического процесса) на меня сваливается такой бред, что просто руки опускаются. Конечно, учебный процесс должен быть структурирован, но структуру эту должны создавать те, кто занимается именно самим учебным процессом, то есть педагоги. Но в реальности структуру нам спускают сверху те, кто в этом ни бельмеса не понимает. И когда моим начальственным дамам я говорю, что предлагаемая им структура бредова, идиотична и нереальна, мне отвечают, что это не они придумали, а министерство. И что же, неужели я считаю, что в министерствах сидят дураки? Да! Да!!! Я считаю, что в министерстве сидят … ну пусть не дураки, но люди некомпетентные.

Примеры? Пожалуйста: веду занятия на двух курсах. На одном мне предлагается в течение года преподавать дисциплину “сценическая пластика” в течение одного года, а на другом четыре года подряд преподавать “сценическое движение”. И не дай Бог попутать формулировки. Но такой дисциплины “сценическая пластика”, которую можно было бы впихнуть в один год, просто не существует на свете! Сценическая пластика – это общее объединяющее название для всего комплекса дисциплин, имеющих отношение к телесной выразительности актера. Сцендвижение, сценбой, техника трюка, фехтование, музыкально-ритмическое воспитание, работа с предметами, да хоть пантомима и художественное ковыряние в носу – вот всё это вместе, все то, что преподается разными педагогами на протяжении всего периода обучения объединяется общим термином “сценическая пластика” А мне предлагают это впихнуть в один год. Зато “сценическое движение”, которое предполагает всего две цели – развитие и совершенствование опорно-двигательного аппарата и основных психофизических качеств, и которое преподается за один-единственный первый год обучения, мне предлагают растянуть на четыре года. Другой пример: веду раздел “парные и групповые взаимодействия”. Руководящая дама требует от меня, чтобы я расписал пофамильно и по часам расписание индивидуальных занятий. Смотрю на нее, как на идиотку, и пытаюсь выяснить, понимает ли она вообще, что значит слово “групповые”. Но она отвечает, что это мои проблемы и ТАК ПОЛОЖЕНО. Еще: Предмет “сценическое фехтование”. Требование, чтобы с сентября я включил в расписание самостоятельные занятия. Как вы себе это представляете? Я даю студентам оружие, объявляю, что сегодня у них самостоятельное занятие и ухожу? И что дальше? Студентов после этого отправляют в Травму, меня в тюрьму, а кто все это потребовал? Вот то-то! Самый последний пример: буквально два дня назад от меня потребовали составить программу и расписание для студентов-заочников вот по той самой сценической пластике, о которой я писал выше. Из них мне нужно распределить 12 часов групповых занятий, 5 часов индивидуальных и 100 (СТО!!!) самостоятельных. Это как? Они самостоятельно должны осваивать сценическую акробатику, сценбой и прочие?! Вот эти местами немолодые и неспортивные дяди и тети…

Вот поэтому, когда я утверждаю, что командные документы, спускаемые на меня из министерства, составлены идиотами, мне есть на что опереться. Я мог бы привести еще кучу примеров, но, думаю, что и этих достаточно. То есть понятно, что в программах и я и мои коллеги вынуждены писать некий бред, который каким-то образом укладывается в рамки, заданные нам абсолютно некомпетентными людьми.

Далее. Для того, чтобы из составленной этими министерскими писаками программы вытекала какая-то зарплата для педагогов, ими придумываются заведомо нереализуемые схемы и несуществующие предметы. Пример: на предыдущем месте работы режиссерам я преподавал одновременно два предмета, один из которых назывался “сценическая пластика”, а другой “ОСНОВЫ сценической пластики”. В параллель. Я не шучу!

На инструктаже о том, как составлять программы начальственная дама изрекает, что на одну тему нельзя отводить больше четырех часов. Мой коллега, преподающий актерское мастерство, пытается объяснить ей, что это нереально. Ну невозможно тему “создание сценического образа” вложить в четыре часа. Дама интересуется, а сколько же нужно? Нууу может месяц… Нет, говорит она, месяц много, надо уложиться в четыре часа. То есть она ВООБЩЕ не понимает, о чем идет речь! Вернее, понимает, но ее не интересует, что там бывает на самом деле, ей нужно, чтобы мы вложились в идиотский стандарт, рожденный в больном мозгу министерского бюрократа. Какие-то темы, распределенные на весь семестр, нас заставляют оформить, как тему одного урока… и из такого бреда, не имеющего никакого отношения к реальности, состоит вся программа, которую мы должны родить.

Самое мерзкое в этой ситуации то, что все эти надсмотрщики отчетливо понимают, что требуют от нас невозможного и, чтобы создать то, что они от нас требуют, мы должны написать в программах и всех этих календарно-тематических планах откровенную брехню. Опять же пример: моя непосредственная надсмотрщица-методистка после моих долгих объяснений, что невозможно написать реальную программу, которая соответствовала бы министерским требованиям в сердцах сказала мне:” Да напишите там любое враньё, лишь бы оно было похоже на правду!”. Это я сейчас не шучу, она сама сказала это мне своим ртом! Ок, я бы и написал, но для этого объясните мне, как она должна выглядеть эта правда, с вашей точки зрения. Но этого она мне объяснить не может, потому что ни бельмеса не соображает в том, чем я занимаюсь. То есть это я должен написать вранье, похожее на правду по ее прямому указанию!

Не знаю, как в изучении химии или астрономии, но в творческих профессиях просто не-воз-мож-но составить календарный план освоения профессии. Если я знаю, что, например, первый семестр второго курса отдан изучению приемов сценического боя, то весь семестр я буду заниматься именно этим, но в той последовательности и в тех объемах, и с тем распределением времени, которые будут определяться конкретным коллективом студентов, а не календарным планом. Но объяснить эту непреложную истину бюрократам из методкабинетов я не могу, они этого просто не понимают.

А вот что они понимают очень хорошо и за чем следят очень строго, так это за тем, чтобы все циферки по всем часам у разных преподавателей и студентов строго совпадали. Вот тут они проявляют бешеное рвение и борьбу за правду. Потому что в этой бухгалтерии они только и разбираются. Они готовы всю кровь из нас выпить, чтобы привести в идеальный порядок дебет и кредит по часам и темам, которые на самом деле наполнены совсем не тем, что написано в наших бумажках.

Бессмысленность

Ну ладно, оставим тему лживости. Допустим (допустим!), что вот персонально мне удастся родить нечто такое, которое будет правдой. Допустим, я потрачу кучу времени, нервов, но рожу. Что дальше? Для чего это? Вот я написал, коллеги мои все написали, сдали им… И в электронном виде, и на бумаге, испортив кучу черновиков и забракованных вариантов (бумаги-то не жалко, да?) что дальше? Что они с этим делают? Какова дальнейшая судьба этих бумажек? Ну вот вся наша контора соберет, весь город соберет, все школы, колледжи ВУЗы, вся страна, наберут десять ангаров бумаг. ДАЛЬШЕ ЧТО?

Я пытался узнать, какова дальнейшая судьба всей этой макулатурной Ниагары. Ответа я не получил. Может они ведут какую-то статистику? Может они анализируют это и могут дать мне какие-то рекомендации? Но для того, чтобы дать мне рекомендации, нужно хоть что-то понимать в том, чем я занимаюсь.

Мне приводят два аргумента в защиту этой бюрократической машины: 1) необходимость работать по программе 2) контроль за моей деятельностью. Разберемся.

Как, говорят мне, неужели ты считаешь, что не нужна программа?! Ты собираешься преподавать без плана? Нужна программа, конечно, нужна. И план нужен. Но, поскольку преподаю я, то и стратегию, и тактику преподавания должен разрабатывать я сам. И делать я это должен по правилам понятным мне, а не какому-то малообразованному чиновнику из министерства, который ничего не соображает в моей профессии и не знает ее тонкостей. Есть единственный человек, с которым я готов обсуждать то, ЧТО я собираюсь преподавать и то, КАК я буду это делать, и человек этот – руководитель курса, который доверил мне своих студентов. Он говорит:” Вот тебе мои студенты. Я – театральный человек и я точно знаю, какие требования предъявляет к актерам сегодняшний театр. Через четыре года эти ребята должны уметь делать вот это, это и это”. И тогда я разрабатываю программу, которую обсуждаю именно с руководителем курса. Ни со старшим методистом, ни с ЗавГОРОНО, ни с министром образования, ни с Путиным, ни с Папой Римским! Только худрук курса может обсуждать со мной, какому разделу уделить больше учебных часов, а какому меньше. Именно обсуждать со мной, а не указывать в ультимативной форме, как это делает Минобрнауки. И займет такая программ очень немного места. В развернутом виде такая программа на четыре года занимает у меня три странички. И в ней нет этой идиотской детализации, потому что она не только невозможна, но и просто не нужна! Для чего я должен писать по требованию бюрократов толстенную заумную бумагу, в которой они все равно ничего не понимают? Ну напишу я ее, И ЧТО?! Что они собираются с ней делать, кроме красивого складирования? Они, конечно, могут ее прочитать, примерно также, как я могу прочитать инструкцию по овцеводству в условиях высокогорного климата. Может они по прочтении могут дать мне какие-то рекомендации? Может они, изучив аналогичные бумажки от моих коллег, как-то их осмыслят и сделают какие-то выводы? Очень сильно сомневаюсь. У квалифицированного педагога программа обучения не на бумаге, а в голове. Если у педагога в голове нет четкой программы, то это – плохой педагог и его надо гнать с работы. И никакая программа, написанная на бумажке, ему не поможет. И то, хорошо ли я ее напишу на бумаге или плохо, или напишу на китайском языке, или вообще не напишу, никак не влияет на то, что я реально буду преподавать и как.

Контроль. Тут вообще бред. Для начала вопрос, что именно они собираются контролировать? Мою деятельность или отчетные бумажки? Чтобы контролировать мою деятельность, нужно в этом разбираться, а с этим у них проблема. Ну приходите ко мне на урок, проверьте, не прогуливаю ли я, что я делаю, как делаю, правильно или неправильно. Но за всю мою педагогическую карьеру ко мне на урок не пришел ни один представитель этой шайки. НИ РА-ЗУ! Почему? Да потому что для того, чтобы не выглядеть идиотами, им нужно разбираться в том, что я делаю. А единственное, в чем они разбираются – это количество параграфов, толщина шрифта и сложение циферок в графе “итого”. Вот только это они и контролируют за свою зарплату. И для контроля им нужно заставить нас заполнять кучу форм, бланков, отчетов, которые могут отражать реальность, а могут не отражать… главное, чтобы они были!

Одной из защитниц это замечательной системы, которая пыталась доказать мне, что она выполняет полезную и нужную работу, я предложил провести мысленный эксперимент. “Вот представьте себе – сказал я – что в одном месте собрали всех учителей нашей страны. Вот прям всех-всех, кто по вашей милости занимается этим важным и полезным бумаготворчеством. Не знаю, сколько их, сотни тысяч, а, может быть, и за миллион. Вот собрали их и попросили поднять руку тех, кому все это действительно помогает научить чему-то детей. Ну и представьте себе, сколько поднимется рук”. Знаете, что мне ответила эта высокоученая представительница минобрнауки? Она сказала:” Ой, не валяйте дурака!”

Унизительность

Бессмысленная работа унизительна. Осознание того, что я выполняю бессмысленную работу, заставляет меня ощутить себя рабом, бараном в стаде. В одной из мрачных книжек об альтернативной истории я вычитал рецепт, как подчинить население целой страны. Рецепт очень простой: нужно заставить (именно заставить!) людей, не задумываясь, совершать бессмысленные поступки. Например, дважды в год переводить стрелки часов на час вперед и назад. Зачем? А затем, чтобы выдрессировать. Затем, чтобы у исполнителей атрофировалось желание и умение думать. А в статье ” Как развалить систему образования за семь шагов”, автор статьи: Д.Б. Сандаков (Январь 2013, г. Минск) читаем:” Армейская мудрость гласит: чтобы солдату в голову не приходили дурные мысли, он должен быть постоянно занят; не важно чем, главное – занят. Чтобы в головы педагогов не проникли хорошие и умные мыли, они тоже должны быть постоянно заняты какой-нибудь пустой и тупой работой. Поскольку красить траву в среде преподавателей как-то не принято, нужно изобрести аналог «покраски травы» для профессуры. … Аналогом «покраски травы» в ВУЗах может быть заполнение бесчисленных и никому не нужных бумаг и отчетов. Каждый год надо менять формы основных документов, чтобы всю документацию надо было переделывать заново. Но педагоги (особенно советской закалки) – люди вредные, упертые и стойкие. Даже в бессмысленном деле они запросто могут найти творческую составляющую. Чтобы исключить эту возможность, необходимо в документооборот ввести элемент авральности: около 30% всех бумаг следует требовать предоставить срочно и с-сегодня-на-завтра” (источник https://fishki.net/1961365-kak-razvalit-sistemu-obrazovanija-za-sem-shagov.html)

Как я уже писал выше, особый цинизм этой унизительной ситуации придает то, что обе стороны – и исполнители, и руководство, отдают себе отчет в том, что работа эта бессмысленная и брехливая. Но если первых это бесит, то вторые делают вид, что так и должно быть. А чтобы придать особый вес своей деятельности, они проявляют удивительную въедливость и скрупулезность в том, что они умеют делать хорошо, а именно, в контроле формы. Недавно одной из моих коллег вернули написанный ею талмуд по той причине, что у нее заголовки разделов не были выделены жирным шрифтом. Это просто какое-то изощренное издевательство.

Унизительна ситуация, когда моей работой руководят некомпетентные чиновники, когда мою деятельность контролируют и оценивают люди, не разбирающиеся в том, что я делаю, когда во власти этих людей моя зарплата, карьера и возможность выгнать меня с работы. Результаты моего труда может квалифицированно оценить только тот, кто является его потребителем. Если я выращиваю картошку, то ее качество может оценить тот, кто ее ест или повар, который готовит из нее еду, а не бухгалтер рынка, где этой картошкой торгуют. Если результатом моего труда является воспитание актера, то оценить качество моей работы может зритель или режиссер, который с этими актерами работает, руководитель курса, который сформулировал мне заказ, но никак не бюрократ от образования, которому откровенно наплевать на уровень выходящих из стен заведения специалистов. Потому что его волнуют только те показатели, за которые плюсики к карьере получает он. Его волнует рейтинг учебного заведения, а не квалификация выпускников. На предыдущем месте работы декан театрального отделения открытым текстом в приказной форме запрещала ставить студентам тройки, потому что это снижает рейтинг факультета. Трудно придумать более унизительную для педагога ситуацию.

Кому и для чего это нужно

Что же мы имеем? Мы имеем действительно систему, которая включает в себя две группы людей: одна занята производством реального результата – обучает профессии, а вторая занята некоей деятельностью, которая отнимает кучу времени и у тех и у других, насквозь лжива и производит нечто такое, что не имеет реального применения. При этом обе группы получают зарплату (даже не решаюсь сравнивать их). Существует утверждение, что любой труд должен быть оплачен. Это неверное утверждение. Оплачивается не сам труд, а его результаты. Если в результате трудовой деятельности произведена никому не нужная дрянь, то и оплата должна быть соответствующая. И не имеет никакого значения, сколько сил было потрачено на производство это дряни. Если мне на рынке пытаются продать гнилую картошку, то меня совершенно не волнует, сколько труда потрачено на ее выращивание. Да пусть хоть золотой лопатой ее окучивают и на скрипке на ней играют – я не собираюсь платить за ненужный мне товар!

Казалось бы, все просто и логично: за хороший товар платим, а за плохой – нет? Не тут-то было. Наша система выстроена и узаконена в такой форме, что тот, кто производит качественный результат, а именно педагоги, не получат своей зарплаты до тех пор, пока не обеспечат зарплатой своих контролеров. В одной из “разъяснительных” бесед мне было прямо сказано, что именно вот это, и показано на толстую пачку бумаги, и есть моя зарплата, именно вот за эту писанину, пардон, отчетность, мне и платят. Да? Правда?! А я-то наивный, думал, что мне платят за то, что я чему-то учу студентов.

Когда я утверждаю, что это педагоги обеспечивают зарплату контролерам-методистам-бюрократам, то я нисколько не преувеличиваю. При этом обратного движения не наблюдается. То есть если завтра они все куда-то испарятся, то на моей работе это вообще никак не отразится. Нет, вру, отразится – я вздохну с облегчением и у меня появится гораздо больше свободного времени, которое я смогу уделить студентам. А вот если исчезну я и мои коллеги-педагоги, то у наших господ управленцев моментально остановится всякая деятельность, которую мы постоянно подпитываем потоком бумаг. Подпитываем по их требованию. Они постоянно от нас чего-то требуют, но что-то я не помню, чтобы мы от них чего-то требовали. Как-то раз мне проникновенно глядя в глаза объясняли: “ну поймите же, мы делаем одно общее дело и должны жить в СИМБИОЗЕ!”. Вон оно как? Насколько мне известно, симбиоз – это когда два организма сосуществуют, принося друг другу взаимную пользу. Вот, например, живут у меня в животе какие-нибудь полезные лактобактерии, и они там отвечают за разложение определенных белков. Я даю им приют, а они за это делают свою полезную работу. А еще у меня в животе живут глисты, которые питаются моими соками и не приносят никакой пользы, кроме вреда. И называется это не симбиозом, а ПАРАЗИТИЗМОМ. Я понимаю, какую пользу учебным заведениям приносят библиотека, буфет, завхоз и, даже, вахтер, и готов признать это симбиозом. Но какую пользу приносят господа, занятые сбором бумаг, я не понимаю. Так что никак не могу признать это симбиозом. Они все для меня являются недружественными соседями по образованию. Он отнимают у меня время, гробят мои нервы, заставляют заниматься производством бумажного потока, за который зарплату получают они! Подчеркиваю, вся эта ненужная для реального учебного процесса писанина – бумажки-отчеты-планы-программы производится нами, но зарплату за это получаем не мы. Какой уж тут симбиоз… это очень неприятные соображения, но я вынужден их сформулировать: СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ СЕГОДНЯ ТАКОВА, ЧТО ВНУТРИ НЕЕ СУЩЕСТВУЕТ СТРУКТУРА, ПАРАЗИТИРУЮЩАЯ НА УЧЕБНОМ ПРОЦЕССЕ!

Паразитов никто не любит. От них стараются избавиться, минимизировать контакты с ними. Но как же от них избавишься, когда именно в их руках органы контроля и управления. Причем, на всех уровнях, от министерства до каждой сельской школы. Это от них зависит, сколько раз педагог будет переписывать свои бумажки, доводя их до того соответствия идиотским стандартам, которое понравится контролеру низового звена. Это от него зависит, сколько педагог будет сидеть и сводить в многочисленные таблицы циферки за несуществующие занятия по выдуманным дисциплинам. Это от контролера среднего звена будет зависеть как часто целое учебное заведение будет лихорадить в преддверии очередной аттестации. Это от верховных контролеров и фантазеров от бюрократии зависит, как часто вся страна, все сотни тысяч педагогов с матюгами дружно садятся заново переписывать всю документацию, потому что очередному уроду из заоблачных министерских высей захотелось получить очередную премию, и он для этого выдумал новый стандарт.

Одна дама из этой когорты, после разговора со мной, когда я высказал ей примерно то, что написано выше, сквозь слезы в сердцах спросила меня:” Ну что мне теперь уволиться? Вы этого хотите? За что же вы все ко мне так относитесь? Почему вы все издеваетесь надо мной? Что я вам такого плохого сделала?!”. Да упаси Господь, я ничего не имею против нее лично. Я вовсе не жажду ее увольнения. Это совершенно бессмысленно: уволь ее, на это место другая сядет, может еще неизвестно, какая. А вот насчет ” За что же вы все ко мне так относитесь” – тут попробуйте сами догадаться.

Итак, планирование и контроль. Я не против того, чтобы они присутствовали в учебном процессе, они нужны, с этим я не спорю. Насчет планирования, и каким оно должно быть, на мой взгляд, я уже писал выше: для планирования работы педагога вся эта структура не нужна, для этого достаточно самого педагога и его непосредственного начальника. Что же насчет контроля, то и тут картина аналогичная: контролировать меня может только тот, кто в моей работе разбирается и тот, кто непосредственно выдал мне задание. А что мы имеем вместо этого? Вместо этого мы сегодня имеем многотысячную бюрократическую структуру, которая узурпировала эти две функции, обставила их чудовищно сложными, бессмысленными и трудновоспроизводимыми ритуалами, отупляющими тех, кто выдает реальный результат – то есть педагогов. При этом нельзя упрекнуть участников этой структуры в том, что они ничего не делают, но смысл их деятельности лишь в том, чтобы оправдать само существование этой гири на шее образования. Им необходимо как-то оправдывать сове существование, свои зарплаты, кабинеты и вмешательство в те области, в которых они никому не нужны и только мешают. Они маскируют это словесами о том, что тем самым помогают учебному процессу, усовершенствуют его, оптимизируют, но даже дураку понятно, что если их деятельность прекратить, то это ни в малейшей степени не помешает этому самому учебному процессу, а сотни тысяч педагогов вздохнут свободно.

Что делать

По существу, мы видим кормушку, вокруг которой вьется куча народа, который от нее кормится и защищает ее всеми силами. И любые попытки лишить их этой кормушки, вызывают бешеное сопротивление. Самое главное, что нужно понять – это то, что бороться нужно не с этими нахлебниками, а с самой кормушкой. Не изменять ее, не трансформировать, не улучшать. ЕЕ НУЖНО ЛИКВИДИРОВАТЬ!

Недавно по телевизору показывали встречу президента Путина с представителями творческой элиты, и там к президенту обратился Николай Цискаридзе с отчаянной просьбой избавить творческие ВУЗы от удушающей заботы Минобрнауки. Он рассказал об этом ярме, которое висит на шее, душит, заставляет бессмысленно тратить время, об идиотских нормативах, о никому ненужной отчетности и т.д. Он привел замечательный аргумент: ” ведь военные академии как-то справляются сами, без этого заведения? Министерство обороны не отдало свои учебные заведения в ведение этой организации. Так неужели мы тупее военных и не сможем сами воспитать себе смену?! И сидевшая рядом с Путиным начальственная дама моментально включилась в беседу, глубокомысленно поведав, что надо будет пересмотреть систему нормативов, отчетности и еще каких-то процедур, оптимизировав ее… В зале поднялся смех и тогда президент покосился на нее и сказал:” вот видите, с кем работать приходится”. То есть понятно, что представители этой кормушки, ее конструкторы, охранители и пользователи готовы как угодно ее трансформировать, видоизменять, маскировать, менять ей имя, но сохранять любой ценой.

Повторю еще раз: до тех пор, пока кормушка существует, всегда найдутся те, кто захочет от нее кормиться. Поэтому нужно не бороться с кормящимися, а ликвидировать кормушку.

Мне говорят: “ну хорошо, ты предлагаешь ликвидировать, сломать, уничтожить… а что взамен?” Да в том-то и дело, что взамен ничего! Когда из тела вырезают раковую опухоль, то взамен ничего не пришивают! Когда от ног отвязывают гири, то ничего другого взамен не привязывают. Все полезные функции этой структуры (а это планирование и контроль) могут быть реализованы внутри кафедры или факультета. И именно внутри кафедры, факультета, конкретного учебного заведения могут быть выработаны те формы, которые наиболее понятны, прозрачны и необременительны. И не нужно никакой тотальной унификации на этом уровне, потому что у разных учебных заведений могут (и должны быть!) свои особенности, свои методики, не совпадающие с другими, своя школа. Это даже внутри какой-то одной отрасли, а уж в рамках всей системы образования во всем ее многообразии и речи не может идти ни о какой унификации, ни о каких трафаретах, ни о каких единых стандартах. Я не знаю, где и когда мы подцепили эту заразу – в процессе ли привития Болонской системы на нашу почву, или еще раньше в недрах совка, но если мы от нее не избавимся, то рано или поздно она нас задушит окончательно.

Но ни о каких телодвижениях в этом направлении не может идти речи до тех пор, пока творческие ВУЗы будут в подчинении Минобрнауки. Потому что если во времена СССР МВССО “несло ответственность за состояние и дальнейшее развитие системы высшего и среднего специального образования, за качество подготовки специалистов”, то Минобрнауки РФ “… осуществляет функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере образования…”. Очевидно, что между “несением ответственности” и “осуществлением нормативно-правового регулирования” большая разница. Сегодня задачей номер один, на мой взгляд, является переподчинение творческих ВУЗов Минкульту. При этом нужно понимать, что эта бюрократическая структура, о которой я писал, способна мимикрировать и постарается проскочить туда же. Хотя, и в Минкульте с этим все в порядке. Вот пример выступления А. Калягина на Совете при Президенте по культуре и искусству21.12.2017: ” Только один фрагмент из инструкции по заполнению “анкеты мониторинга исполнения детского репертуара, имеющего возрастные ограничения”, послушайте, пожалуйста: «Показатели рассчитываются на основании указаний по заполнению строки 06 графы 4-й и строки 10 графы 3-й формы 12-НК. Сумма значений, введённых в строку 04 анкет за первый – четвёртый кварталы должна совпасть с суммой значения строки 06 графы 3-й и значения строки 10 графы 3-й годовой формы 12-НК”. (Смех в зале. Аплодисменты.)

Post scriptum

К сожалению, на сегодняшний день педагогическое сообщество ничего не делает, чтобы изменить ситуацию. Люди запуганы, понимают, что не только активные действия, но и просто публичные высказывания на эту тему чреваты последствиями. Опять же пример из личного опыта: весь сентябрь и октябрь я и мои коллеги судорожно готовили очередную порцию бумажек и когда все всё, наконец сдали на нас свалили новые правила оформления, заполнения и пр… короче, давайте, ребята, заново! Я сказал, что не желаю этим заниматься, поскольку собирался уехать на постановку спектакля. А все мои коллеги дружно сели переделывать со словами “тебя же уволят!” Ну и черт с ним, пусть. А что я предлагаю? А предлагаю я просто ВСЕМ отказаться это делать. Потому что всех уволить побоятся – это грандиозный скандал будет. Одного выгнать с работы легко, а весь коллектив – вони не оберешься… нет, переделали дружно. Вернулся из поездки, и что вижу? Снова переписывают, поскольку вот-вот аккредитация грядет.

Это было последней каплей, и я решил уволиться. Я больше не желаю принимать участие в этой постыдной клоунаде. Может кто-то скажет, что это капитуляция с моей стороны, может обзовут меня пораженцем, но я понимаю, что сделать что-то можно лишь сообща. Действия в одиночку – это битье головой об стену.

И в тот день, когда я подал заявление по собственному желанию, все мои коллеги сидели на очередном инструктаже о новых правилах бумагомарания. Нечто, под названием “протокол №5” – очередная инструкция, которая ставит своей целью свести воедино все документы, которые были написаны до того, осуществить их перекрестный контроль по вертикали, горизонтали и диагонали. Причем писаться эта сводная фигня будет не ВМЕСТО всех предыдущих фигней, а В ДОПОЛНЕНИЕ к ним. Занавес.

Ну и вдогоночку немного конкретики. Вот список конкретных документов, которые написаны конкретно мной в течение этого учебного года, который, кстати, еще не окончился, так что мои оставленные коллеги еще дополнят этот список:

– Программа учебной дисциплины – 3 шт. для очного отделения, 1шт. для практики и 2 шт. для заочников (каждая – документ из 20-30 страниц, в который входят 1. Паспорт рабочей программы учебной дисциплины 2. Структура и содержание учебной дисциплины 3. Условия реализации учебной дисциплины 4. Контроль и оценка результатов освоения учебной дисциплины 5. Приложения)

– календарно-тематические планы групповых занятий для очников – 3 шт.

– календарно-тематические планы индивидуальных занятий для очников – 3 шт.

– календарно-тематические планы групповых занятий для заочников – 2 шт.

– календарно-тематические планы индивидуальных занятий для заочников – 2 шт.

– журналы групповых занятий для очников – 3 шт.

– журналы индивидуальных занятий для очников – 3 шт.

– журналы групповых занятий для заочников – 2 шт.

– журналы индивидуальных занятий для заочников – 2 шт.

…было еще что-то, уже не помню…

И вся эта куча документов (26 штук!) в разных частях или полностью дублирует друг друга, дополняет, проясняет, детализирует и стыкуется, как паззлы. И вот теперь, помимо всего этого и в дополнение к нему будет еще нечто сводное по “протоколу №5”

Источник публикации ВКонтакте, Николай Казмин