«С годами я все больше осознаю…» Евгений Кисин. Воспоминания и размышления

«С годами я все больше осознаю…» Евгений Кисин. Воспоминания и размышления
Фото Андрей Воробьев
Во время пресс-конференции Евгения Кисина 9 сентября в Концертном зале Центрального Дома Журналистов состоялась презентация книги Е. Кисина «Воспоминания и размышления» (кстати, название в переводе на русский идентично названию мемуаров маршала Г.К. Жукова, опубликованных в 1969).

В трех частях книги — «Детство», «Юность», «О разном» — перед читателем проходит вся жизнь и родословная музыканта: от происхождения бабушек и дедушек, от семьи, которую он боготворит; от первых прикосновений к клавишам пианино — до дня сегодняшнего, зрелых размышлений о жизни, творчестве, земном и вечном…

Евгений Кисин: Воспоминания и размышления /
Е. Кисин: ред.-сост. М. Аршинова. – М.: Арт Волхонка, 2017. – 144 с.

Под пером автора оживают его педагоги, друзья, кумиры, великие музыканты и просто хорошие люди, которые — каждый по-своему — помогли Жене Кисину стать тем, кем он стал: Хренников и Светланов, Караян и Ван Клиберн, Ростропович и Гилельс, Ливайн и Баршай, Депардье и Спиваков, пожилая дама из Ленинграда, завещавшая мальчику свою фонотеку, учителя истории и литературы в Гнесинской школе… Любимый педагог Анна Павловна Кантор…

Книга иллюстрирована уникальными фотографиями из архива музыканта и его семьи. А скромный черно-белый дизайн, вероятно, не только призван подчеркнуть музыкальную специальность Кисина, но и позволяет, ни на что не отвлекаясь, углубиться в его «Воспоминания и размышления».

Мнение эксперта

У книги Кисина несложная форма — за двумя биографическими главами («Детство», «Юность») следует раздел «Разное», в котором — мозаика мелких форм и отдельных тем. Если читать «Воспоминания и размышления» сразу после концерта с бетховенской сонатой и прелюдиями Рахманинова, можно услышать, как форма повествования неожиданно рифмуется с концертной, уловить ее особенную подвижность и аккуратный ритм проявления общего в частном. Но и отдельно от концертных программ книга захватывает ясной мыслью, не цветистым, но выразительным слогом и тонкой, трепетной эмоциональностью. Она рассказывает истории и детали, но с очевидной целеустремленностью, как будто случайно группируя их вокруг смыслового стержня и круга главных тем.

Одна из них — это тема еврейской культуры, национальной идентификации и судьбы, их места среди людей разных культур, в прошлом и в современности, в искусстве, в политическом пространстве, а также в личной биографии Кисина, человеческой и художественной:

«Однажды в детстве я написал завещание (в то время я, разумеется, не мог себе представить, что буду жить где-либо, кроме России): “Когда я умру, похороните меня в Подмосковье, в лесу, чтобы камень, под которым будет лежать мой прах, едва виднелся среди травы и выглядел так: — и дальше я нарисовал прямоугольник со следующей надписью и датами жизни: “ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ЕВГЕНИЙ КИСИН, СЫН ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА, СЛУЖИТЕЛЬ МУЗЫКИ”».

Тема искусства — не только фортепианной музыки, но и литературы, живописи, художественных впечатлений в целом — самая пронзительная, многомерная. Она не только изобилует деликатными обобщениями, но оказывается такой же непосредственной, живой в словах и смыслах, как, на первый взгляд более узкие темы детства или антисемитизма. Между подробными или краткими, вскользь брошенными, аналитически насыщенными или эмоционально острыми заметками и замечаниями о музыке, исполнителях, великих и малоизвестных, между воспоминаниями о школьных учителях и описаниями личных или опосредованных встреч с великими на страницах книги возникает неплоский, оригинальный, притягательный мир искусства как части индивидуального и общего пространства. Это редкое для мемуаров достоинство — ощущение, что центр повествования — не столько в авторской личности, сколько в самом феномене искусства как субъективной реальности, его не хрестоматийной значимости и персональной необходимости.

«Прочитал я только окончательный вариант книги, — пишет Кисин в предисловии к русскому изданию — и осознал: а ведь книга-то эта не только и, может быть, даже не столько обо мне, сколько о других людях!» Действительно, обостренное внимание к людям, событиям и их значению пронизывает книгу. Однако, вслушиваясь в одновременно очень простую, лишенную вычурности, и в то же время чеканную интонацию письменной речи и мысли музыканта, манера его игры и характер художественных взглядов становятся более открытыми (Юлия Бедерова).

Справка «МО»

Книга Е. Кисина вышла в издательстве «Арт Волхонка», которое в последние несколько лет стало важным игроком на ниве интеллектуальной литературы.

Среди изданногосборники стихотворений Ольги Седаковой «Сад мирозданья» (2014) и «Стихотворения шаги» (2017), книга стихов Филиппа Жакоте «В комнатах садов» в переводе О. Седаковой (2014), «Письма Беллы» (Белла Ахмадулина Борису Мессереру — письма, Борис Мессерер Белле Ахмадуллиной — портреты, 2017), «Дмитрий Плавинский. Книга трав» (2016, факсимиле альбома, созданного Д. Плавинским в 1963), обширный перечень исследований о живописи старых мастеров (Брейгели, Кранахи, Караваджо, «Итальянская живопись XIV–XVIII вв. ГМИИ им. Пушкина», «Венеция Ренессанса. Тициан, Тинторетто, Веронезе», «Анатомия смеха. Английская карикатура XVIII — первой трети XIX века» и др.

«Исторический атлас средневековой музыки», вышедший в издательстве «Арт Волхонка» в 2016, назван «Книгой года» в рейтинге «События и персоны» газеты «Музыкальное обозрение».