2 июня 2015 были объявлены результаты предварительных прослушиваний к XV Международному конкурсу им. Чайковского по специальности «фортепиано».

Пианист Александр Лубянцев, который на XIII Конкурсе им. Чайковского получил бронзовую медаль, а на XIV Конкурсе выбыл из соревнования после 2 тура, на XV Конкурсе не смог пройти предварительные прослушивания перед первым туром Конкурса.

На своем канале в YouTube Лубянцев выложил видео, в котором обещает вести дневник XV Международного конкурса имени Чайковского.

Лубянцев на английском языке сообщает о том, что в третий раз приехал на Конкурс имени Чайковского, потому что у него нет концертов, которыми он мог бы зарабатывать. Он сообщает, что для заработка даже пытается торговать на фондовой бирже, однако до сих пор лишь проигрывает.

Далее он говорит о том, что не очень хорошо представляет себе, как можно заработать в интернете, но верит, что если наберет достаточное количество подписчиков на свой канал в Youtube, то сможет заработать какие-то деньги.

В своих будущих видео он обещает показать, как живут участники во время конкурса, делать интервью с участниками, отвергнутыми жюри, а также рассказывать о своей собственной жизни и делиться мыслями по поводу происходящего вокруг в целом.

Утром 16 июня 2015 в аккаунте члена жюри Петера Доноху на Facebook был опубликован текст, который в некоторой степени является ответом на видео Лубянцева, а также отчасти раскрывает детали работы отборочного жюри. Публикуем перевод этого текста.

«Я, наверное, не смогу отвечать каждый раз в том момент, когда на этом конкурсе возникнет шум по поводу непопулярного решение — они будут, и, как показывает опыт, их будет много — но в этот раз я сделаю исключение.

Господин Лубянцев не проиграл. Его просто не выбрали, вместе с двадцатью другими — вот и все. Это очевидная, но легко забываемая реальность конкурса — на каждого, кто проходит дальше, есть кто-то, кого не пропустили; невозможно пропустить обоих. Болельщики, ожидая от жюри определенного отношения к некоторому артисту, обманывают себя, не понимая того, как мы относимся ко всем остальным. 36 участников первого тура вполне демократичным образом получили более высокие оценки, чем г-н Лубянцев, поскольку существовал проходной балл. Вот и все.

Когда общий стандарт игры оказывается таким, каким он был в этот раз в Москве, невозможно думать об исполнителях иначе, чем хорошо; все они отличные пианисты, поэтому мы бы с удовольствием пропустили их всех. Но у нас нет такой возможности; правила конкурса требуют уменьшить количество выступающих, поэтому все, что нам остается — это голосовать за тех, кого мы хотели бы пропустить больше всего. Это НЕ голосование против тех, кто не пройдет, поэтому называть их «проигравшими» является ошибкой. В контексте другого конкурса, где общий уровень был бы ниже, все в данном случае не прошедшие легко имели бы успех, и лично я расстроен тем, что кто-то вообще не проходит; но очевидно, что это должно происходить, иначе это вообще не конкурс, хотя ужасно, что мы должны это делать, в частности, когда все участники так хороши.

Анализировать, почему конкретный человек не прошел — невозможно прежде всего по причине, изложенной выше; единственным правильным решением будет попытаться публично проанализировать, почему тот или иной участник ПОЛУЧИЛ достаточное количество проходных баллов, и на этом этапе, очевидно, в силу вступают правила конфиденциальности.

Во-вторых, даже если кто-то голосовал ПРОТИВ, было бы несправедливо предавать такое мнение широкой огласке, поскольку это лишь удвоит его разочарование и смутит больше, чем сам результат прослушивания или это несчастное видео.

В-третьих, в жюри предварительного прослушивания нас было четверо и, несмотря на то, что мы знали, кто и как голосует еще до того, как результат был объявлен, мы не знали, почему кто-то голосует так, а не иначе, так что публично высказывать подробности моих ощущений было бы неправильно по отношению к другим членам жюри. Если бы мы должны были это делать, мы бы должны были это сделать и по отношению ко всем двадцати двум не прошедшим в первый тур — а это уже больше напоминает трибунал, а не конкурс.

Из пятидесяти семи приглашенных на предварительное прослушивание, для первого тура мы должны были выбрать тридцать. Общий уровень игры был очень высоким — самым высоким, который я только слышал на любом конкурсе (без преувеличений) — мы убедили Оргкомитет пропустить в первый тур на шесть человек больше. Я не могу рассказать подробнее, каким образом было достигнуто такое решение, но достаточно будет сказать, что это приведет к большим проблемам в смысле расписания, интернет-трансляций, телевизионных передач и т. д. — проблемам, которые будут охотно преодолены с тем, чтобы результаты были настолько справедливыми и щедрыми, насколько это возможно».

Источник публикации: ClassicalMusicNews