Михаил Глинка – 165 лет со дня смерти

Михаил Глинка – 165 лет со дня смерти
Маковский К.Е. Портрет М.И. Глинки, 1870 (фрагмент)

165 лет назад, 15 февраля 1857, в Берлине скончался великий русский композитор Михаил Иванович Глинка.

«Единственное сочинение, написанное на стихи Пушкина и стоящее на уровне его поэзии, – “Я помню чудное мгновенье” М. Глинки».

Эдисон Денисов. Записные книжки. Тетрадь I. Там же – о «естественности и свете» в музыке Глинки. По мнению Денисова, «та истинная русская традиция, которая зародилась с Глинкой, была в последующем почти утеряна. Что-то от неё просвечивает иногда у Чайковского и Мусоргского, а затем всё исчезает».

В то же время Елена Долинская – выдающийся музыковед, профессор Московской консерватории – в своем докладе «Глинка и XX век. Избранные параллели» (опубликован в 2006 в двухтомнике «М. И. Глинка. К 200-летию со дня рождения: Материалы международных науч. конф.»), напротив, подчеркивает, что «можно только поражаться, как много импульсов исходило в XX веке от Глинки». «В русской музыке трудно найти крупного творца, который бы вообще прошел мимо Глинки, в плане сотворенного им в различных жанрах или в его теоретическом наследии (особенно в сфере инструментовки). <…> Подтвердим сказанное отдельными параллелями: Глинка и творчество Прокофьева, Стравинского, Мясковского, Шостаковича, оставляя в стороне такие, как Глинка – Рахманинов, Глинка – Свиридов».

«Стравинский рассказывал в “Хронике [моей жизни]”, что музыка Глинки буквально с детских лет “сводила его с ума”, особенно во время спектакля в честь пятидесятилетия “Руслана и Людмилы”, где его отец (солист Мариинского театра Федор Игнатьевич Стравинский. – «МО») выступил в роли Фарлафа, одной из лучших в его репертуаре».

«Русская музыка XX века располагает немалым количеством примеров не столько использования интонационно-тематического фонда Глинки, сколько свободного оперирования индивидуальными аспектами его музыкального словаря. Здесь в качестве примера можно привести Шестнадцатую симфонию Н. Мясковского, в связи с премьерой которой, в 1934 году, Прокофьев первый заговорил об “улыбке Глинки” в ее II части».

«Среди танцевальных симфонических жанров Глинки особое место занимают “Камаринская” и “Вальс-фантазия”. Последний опус может быть рассмотрен как гениальный пример создания русской версии вальса с характерной для главной темы-рефрена лирико-ностальгической образностью, элегической интонационностью. И нет ничего удивительного, что он породил целую вереницу вальсов-двойников в театральной и киномузыке XX века. Речь идет о вальсе из музыки к “Маскараду” Хачатуряна, вальсе к “Метели” Свиридова и, конечно, о вальсе Наташи в “Войне и мире” Прокофьева».

«Глинка уверенно поставил отечественную музыку на фундамент европейской композиторской техники и национального стиля самой русской культуры. Эти лозунги стали основными для всего XIX века, где разные поколения композиторов индивидуально шли по этому пути. Опора на национальные корни вкупе с открытостью новациям оказалась базовой идеей русской музыкальной культуры и в XX веке», – подытоживает Елена Долинская.

«МО»