«Альфред Шнитке – одна из главных тем моей жизни. Мы познакомились с ним еще в Московской консерватории. Однажды он подошел ко мне и попросил посмотреть его первый скрипичный концерт, редакцию которого ему помогли сделать два замечательных музыканта – Леонид Полеес и Борис Куньев. Я взял ноты и сразу с головой окунулся в увлекательную работу. С этого дня началась наша дружба с Альфредом». (Из интервью Марка Лубоцкого Евгению Эпштейну, 2006).

Марк Лубоцкий родился в 1931 в Ленинграде в семье хирурга Давида Лубоцкого. В 1938 поступил в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории, в 1949 – в Московскую консерваторию (учился у Абрама Ямпольского, в аспирантуре – у Давида Ойстраха). Лауреат Четвертой премии Первого конкурса Чайковского (1958). Преподавал в Государственном музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных. В 1976 эмигрировал.

Из воспоминаний художника Бориса Жутовского (род. 1932), близкого друга Марка Лубоцкого.

«В один прекрасный день в 1976 году приходит Марик и говорит: “Боба, я не могу здесь жить больше. Я уезжаю. Это невозможно совершенно – давать концерты в обеденный перерыв на Тагильском машиностроительном заводе”».

Вместе с тем, в уже упомянутом интервью Е. Эпштейну М. Лубоцкий говорит, что в личном плане у него все было стабильно: «Жена моя работала в Институте востоковедения, сын учился в МГУ. Я много концертировал по Союзу и за рубежом, особенно после удачного выступления на Первом конкурсе Чайковского. Хотя моя премия была под четвертым номером, я считал это своей удачей, потому что играл в окружении очень сильных скрипачей (Валерия Климова, 1-я премия; Виктора Пикайзена, 2-я премия; Штефана Рухи, 3-я премия. – «МО»). Этот конкурс вообще оживил концертную жизнь в стране, начался очередной ренессанс классической музыки. Молодежь устремилась в филармонические залы, возникали музыкальные клубы при университетах. Я любил гастрольные поездки, во многих городах – Казани, Свердловске, Новосибирске, Горьком, Куйбышеве – у меня уже была “своя” публика. После концертов за кулисы приходили молодые люди, задавали множество интересных вопросов, и мы подолгу беседовали. Я записал около двух десятков пластинок с разнообразными программами от старинной музыки до современной. Но постепенно подъем стал угасать и сменился идеологическим удушьем. Это стало заметно после трагических событий в Чехословакии в 1968 году.

Я много раз бывал в этой стране, любил ее и остро переживал ввод наших войск. В сознании многих советских людей тогда произошел сдвиг: стало развиваться диссидентское движение, появился Самиздат, “подписанты” вступились за Синявского, Даниэля, Солженицына. Я и мои друзья симпатизировали новым настроениям интеллигенции, а многие сверстники моего сына были тесно связаны с диссидентами и уже имели неприятности с “компетентными органами”.

Было ясно, что если ему и удастся окончить МГУ, то с работой возникнут проблемы. И тогда на семейном совете было решено – ехать».

«Я эмигрировал рано. Силою обстоятельств в 1976 году приземлился в Голландии. Долго жил в Амстердаме, преподавал, много гастролировал. Жизнь была очень напряженной. Как-то на одном из совместных выступлений мой друг виолончелист профессор Вольфганг Мельхорн рассказал мне про гамбургскую Hochschule für Musik und Theater Hamburg (HfMT), где он преподавал, и посоветовал мне работать там.

В то время тяжело болела моя жена. После ее ухода я хотел изменить что-то радикально. В этот момент Гамбургская HfMT меня пригласила. И все как-то сложилось вместе. В Амстердаме я чувствовал себя “своим” уже давно. А Гамбург для меня самый близкий из немецких городов. Его музыкальные традиции, архитектура, интенсивный внутренний пульс. Hochschule, которую возглавлял тогда профессор Рауэ, приняла меня радушно. Что касается моей исполнительской деятельности, то в Германии я выступал менее активно, чем в Голландии, Японии, США. Но я остался жить в Гамбурге. Хотя с Амстердамом не порвал (также и с Роттердамом – преподавая в Амстердамской и Роттердамской консерваториях. – «МО»). У меня там живет старший сын, известный ученый, академик Голландской академии наук». (Из интервью Марка Лубоцкого Вере Таривердиевой, 2016).

В репертуаре М. Лубоцкого (наряду с музыкой А. Шнитке) – Бах, Моцарт, Бетховен, Брамс, Шоссон, Барток, Бриттен, Прокофьев, Шостакович, Рославец и др.

В числе оркестров, с которыми выступал М. Лубоцкий, – Королевский оркестр Концертгебау, Симфонический оркестр Би-Би-Си, Лондонский симфонический оркестр, Симфонический оркестр Баварского радио.

Партнерами Лубоцкого по сцене были Кирилл Кондрашин, Геннадий Рождественский, Бернард Хайтинк, Юджин Орманди, Неэме Ярви и другие выдающиеся дирижеры, а среди солистов (выступавших с Лубоцким) стоит отметить пианистов Любовь Едлину, Бориса Бермана, Петера Франкла и Ральфа Готони (который еще и дирижер).

М. Лубоцкий проводил мастер-классы в Университете Тохо (Токио), Оклендском университете (Новая Зеландия), Школе музыки и драмы Гилдхолл в Лондоне, Санкт-Петербургской консерватории, в Академии Сибелиуса (Хельсинки) и в Гётеборге (Швеция).

Среди учеников М. Лубоцкого – Элизабет (Лиза) Батиашвили, Антон Бараховский.

22 апреля 2019 Марк Лубоцкий выступил в Москве, в Камерном зале Московского международного Дома музыки – вместе со своей супругой, виолончелисткой Ольгой Довбуш-Лубоцкой и с пианисткой Ириной Шнитке, вдовой Альфреда Шнитке. Исполнялась камерная музыка Шнитке. 24 апреля того же года в Московском государственном институте музыки имени А. Г. Шнитке состоялся мастер-класс Марка Лубоцкого.

Обладая и литературным даром, Лубоцкий выпустил несколько книг: «Скрипкиада» (М.: Текст, 2006), «Непреклонная» (СПб.: Композитор, 2009), «Бессмертие листа клена» (СПб.: Композитор, 2015).