Все труднее искать новое и конкурентоспособное в мире хореографии, но фестиваль «Бенуа де ля данс» попытался это сделать – в 27 раз. В жюри премии как обычно вошли звезды мирового балета, хореографы и директора компаний. Члены жюри выдвигают своих кандидатов для участия в конкурсе на звание лучшего танцовщика и танцовщицы за конкретные роли, станцованные в прошлом году (2018).

Эта часть смотра не самая интересная, потому что артисты чаще всего танцуют в концерте не фрагменты из новых спектаклей, в которых они принимали участие в своих театрах, а в хорошо известных па де де и дуэтах из балетов Джона Ноймайера (абсолютный лидер – «Дама с камелиями»), Юрия Григоровича, Рудольфа Нуреева, Ролана Пети, за которые их и выдвинули. В этом смысле выигрышно выделялся латиноамериканец Абель Рохо, который учился в знаменитой Школе кубинского национального балета, но свою карьеру построил на территории современного танца – овладел разными техниками modern и contemporary dance от Мерса Каннингема до Ицика Галили и Охада Наарина. В концерте он исполнял красивый в своей монотонности номер «Моя сцена всегда со мной» на музыку Trois Gnossiennes Эрика Сати в собственной хореографии. Артист раскладывал перед собой, как мусульманин коврик, несколько белых квадратиков, и показывал разные емкие пластические этюды, боясь задеть пространство за пределами этой импровизированной сцены, словно оно было ограждено колючей проволокой. Хотя Рохо воспитывался на Кубе и сейчас работает в кубинской компании танца «Мальпасо», его осторожные движения выдавали человека из Африки, чьи предки, возможно, знали что такое сегрегация и апартеид (не зря артиста выдвинул Дёрк Баденхорст, балетный подвижник из ЮАР, член жюри Бенуа-2019).

За статуэтку работы Игоря Устинова боролись шесть хореографов, пятеро из которых и сами приехали в Москву на церемонию, и фрагменты из спектаклей-номинантов были представлены в концерте. Безусловный лидер среди именно балетов – «Сильвия» Делиба в новой хореографии Манюэля Легри, худрука Венского балета. Оказалось, что Легри умеет сочинять развернутые па де де с труднейшими вариациями для солистов, рассчитанные на хорошее знание французской техники балета.

Многие так называемые хореографы делают свои обработки классических балетов, и почти у всех на первый план выходит то, что у них, бывших танцовщиков, находится в «анамнезе», а именно драмбалетные поддержки, спортивные подкрутки, героические полеты и прыжки. А Легри, который танцевал в авторской «Сильвии» Ноймайера в Парижской опере, проторенным путем плагиата не пошел, так как смог сочинить новые танцы сам. Смешной фрагмент из балета «Волшебник страны Оз» в хореографии номинанта Бенуа-2019 Септима Вебра показали солисты Балета Канзас-сити. Забавно наряженные артисты прогулялись по сцене, держа на поводке обаятельную кукольную собачку и вращая в руках нелепую балерину. Дуэт из спектакля «Пламя» Хуанхо Аркеса, известного также постановкой в Балете Москва (балет «Минос»), точно и тонко исполнили солисты Национального балета Нидерландов, однако хореография выглядела слишком конвенционально, походила на любую другую, созданную в условном европейском театре, где почитают, но уже с трудом соблюдают пятые позиции.

Лауреатами премии Бенуа де ля данс за лучшую хореографию стали лидер Цюрихского балета Кристиан Шпук и хореограф-перформер из Стокгольмского городского театра Фредрик «Бенке» Ридман. Бенке выдвигался за танцевальный спектакль «Дуэт с индустриальным роботом», который он поставил на музыку «Весны священной» Стравинского, но в концерте показали оригинальный номер «Процедура». У Ридмана есть целая серия спектаклей под грифом «перезагрузка» (его авторские версии балетов Чайковского). Номер, который показали в Большом, хореограф сочинил специально для данного концерта на музыку Гросфатера из «Щелкунчика». На сцену вышли франт в шелковом пиджачке и непричесанная девочка-замарашка, которые оказались кем-то вроде Дроссельмейра-манипулятора и механической куклы. Чтобы «завести» куклу, оживить ее и заставить танцевать, артист проделал с гуттаперчевой игрушкой всякие манипуляции на процедурном столе.

Шпука номинировали за балет «Зимний путь», который он поставил в Цюрихе на музыку Ханса Цендера. Фрагмент, показанный в Москве («Зимний путь» демонстрировался целиком на прошедшем в апреле в Санкт-Петербурге фестивале «Dance Open»), был мастерски исполнен солистами Цюрихского балета во главе с прекрасной Еленой Востротиной, выпускницей АРБ, но прелесть новизны материала – хореографического и музыкального – почувствовать было трудно. После невероятно насыщенного смыслами и содержанием балета Джона Ноймайера, поставленного в Гамбурге в 2001 году после катастрофы в Нью-Йорке 11 сентября. У Ноймайера речь шла о глубине трагедии лирического героя и трагедии человека, переживающего общую катастрофу, а Шпук слишком дословно анализировал песенный материал, «поджал» лирику и внес в спектакль много гротеска и здорового юмора, не забывая что когда-то на заре хореографической юности он прославился с комедийным па де де «Увертюра» на музыку Россини.

Екатерина БЕЛЯЕВА