«Страсти по Матфею» – духовная оратория о Страстях Христовых по Евангелию от Матфея, – были написаны Бахом для исполнения в Страстную пятницу 11 апреля 1727 в лейпцигской церкви св. Фомы, где он служил в качестве органиста и кантора. В 1736 году Бах переработал “Страсти”, и именно эта версия лежит в основе всех современных исполнений. При жизни Баха «Страсти» звучали трижды, затем оказались забыты почти на столетие; в 1829 они с успехом были исполнены в Берлине под управлением Феликса Мендельсона – и исполняются во всем мире по сей день.

«Не делая уступок театральному трюкачеству, Бах представляет своим слушателям роскошную драматическую инсценировку библейских событий. Основываясь на техниках, использованных в Страстях по Иоанну и в наиболее драматичных из числа собственных церковных кантат, Бах проявляет при решении этих задач талант прирожденного драматурга. Древние греки смотрели свои театральные постановки с каменных скамей театра; баховские современники, жители Саксонии XVIII века, почти три часа сидели на деревянных скамейках, и все это время музыкальные снаряды Баха обрушивались на их головы. Подобно тому как образованные греки, знакомые с мельчайшими подробностями трагедии об Эдипе – с ее кровавыми перипетиями, попранием норм морали, с несчастьями ее героя и его падением, – еще могли быть захвачены медленным, хорошо контролируемым движением повествования Софокла, так же глубоко были затронуты и слушатели Баха в Лейпциге, которым дорога к Голгофе была известна в мельчайших деталях».

«Что нас особенно впечатляет в Страстях по Матфею, так это способность Баха видеть одновременно все возможности материала и сводить все нити воедино в каждый конкретный момент времени – его умение сочетать соображения практического характера со структурными факторами, богословской экзегезой и развертыванием нарратива, вплоть до особого стиля речи, который он избирает, когда обращается к своему специфическому собранию слушателей в столь важный день церковного календаря.

С учетом того, что литургия была сведена к нескольким молитвам и церковным песням, в начале и в конце последования службы, а проповедь, при всей ее относительной протяженности, приходилась на ее середину, это было величайшим испытанием способности Баха воплотить главное требование Лютера к музыке – чтобы ее ноты “оживляли текст”» (из книги Дж. Э. Гардинера Музыка в Небесном Граде: Портрет Иоганна Себастьяна Баха. М., Rosebud Publishing, 2019).