Конкурсу быть

В декабре 2018 на заседании Совета при президенте РФ по культуре и искусству в Санкт-Петербурге Денис Мацуев предложил возродить музыкальный конкурс имени Сергея Рахманинова:

«В 2023 году мы будем отмечать 150-летие со дня рождения нашего великого гения [Сергея Рахманинова], в связи с этим я бы хотел предложить провести Год музыки под знаком Рахманинова, — сказал Мацуев. — Мы все прекрасно знаем, что наравне с Чайковским Рахманинов является самым играемым русским композитором в мире».

Пианист также предложил в канун этого Года реанимировать конкурс Рахманинова: «Он был долгое время назад, сейчас его не существует, — пояснил Мацуев. — Можно расширить его до трех специальностей — пианисты, дирижеры и композиторы, которые нам очень нужны».

В январе 2020 В. Путин подписал указ о праздновании 150-летия со дня рождения С.В. Рахманинова. В плане мероприятий, разработанных и утвержденных правительством, был и конкурс, причем именно в том в виде, в каком предложил Д. Мацуев: по трем специальностям и в 2022. Почему в 2022 — понятно: 2023 — год очередного конкурса имени Чайковского, и проведение двух таких состязаний в один год невозможно.

Но это и хорошо! «Год конкурса Чайковского, через два года — конкурс Рахманинова, потом опять через два года конкурс Чайковского. По сути — как Олимпийские игры и чемпионат мира по футболу, если говорить спортивным языком», — отметил пианист.

Конкурс Мацуева

Первое заседание Оргкомитета по подготовке и празднованию в 2023 150-летия со дня рождения Сергея Рахманинова прошло 21 сентября 2020 в Российском национальном музее музыки. Спустя два месяца, в конце ноября 2020, Денис Мацуев, назначенный художественным руководителем конкурса, объявил его сроки (14–27 июня 2022), залы, где он будет проходить, назвал председателей жюри (фортепиано — Денис Мацуев, дирижирование — Валерий Гергиев, композиция — Александр Чайковский).

Председателем Оргкомитета конкурса назначена вице-премьер Татьяна Голикова.

Мацуев давно примеривал на себя роль рахманиномана: бесконечно исполняет 2-й и 3-й концерты, записал диск с найденными ранними сочинениями Рахманинова. Почти 10 лет назад он предложил (также на заседании Совета по искусству и культуре) выкупить в собственность России имение Рахманинова Сенар в Швейцарии, и по этому поводу было даже поручение президента. Звучала и цена вопроса: 18 млн швейцарских франков. В Сенар выезжали представители Российского национального музея музыки и Минкульта. Но судьба Сенара так и осталась в руках родственников, которые в апреле 2022 продали имение кантону Люцерн.

Несомненно, Денис Мацуев выстраивает свою линию жизни, ориентируясь на первого музыканта России — Валерия Гергиева, стремится занять место поблизости от него. У Гергиева есть и театры, и концертные залы, и труппа, и оркестры в России, до последнего времени — и в мире. И Конкурс Чайковского, который превратился в Конкурс Чайковского-Гергиева. Значит, и Денису нужно расширять свою деятельность, свое влияние на музыкальную жизнь. Например, занять место на конкурсном пространстве. Взять под свое крыло престижный конкурс и сделать его конкурентноспособным конкурсу Чайковского (видимо, одного Grand Piano Competition ему мало). Так что не удивимся, если к следующему конкурсу, который запланирован на 2026, к нему добавятся и города, и специальности. А у Дениса Мацуева будет свой Центр в Москве, где-нибудь рядом с ЦМШ, а возможно, и многое другое.  Радует лишь то, что и Гергиев, и Мацуев не утратили жажды к исполнительству.

Рахманинов — это великий музыкант и бренд, принадлежащий не только России, но и всему миру. Более трети жизни и половину творческой жизни он прожил в Европе и США. И именно в Европе и США, после отъезда из России, его слава величайшего пианиста возросла многократно. Рахманинов стал культовой фигурой уровня Падеревского, в дальнейшем Горовица, Артура Рубинштейна и плеяды гигантов фортепианного искусства ХХ века. Похоронен Сергей Васильевич на кладбище в Кенсико, его захоронение прекрасно ухожено (предыдущий министр культуры РФ предлагал перенести могилу на родину Рахманинова в Новгородскую область, в имение Онег, почти полностью разрушенное в годы войны и до сих пор не восстановленное). И конечно, внимание к фортепианному конкурсу имени Рахманинова во всем мире было бы гигантским. Как и к дирижерскому конкурсу под эгидой В. Гергиева, который, как и Д. Мацуев, до последнего времени имел многочисленные контракты по всему миру.

Было много сомнений, стоит ли проводить конкурс? Зачем, если в этих условиях он не принес бы новой международной славы ангажементов проектов и т.д. главным персонам — Мацуеву и Гергиеву. Но все же перевесил здравый смысл. Музыканты готовились, и те, кто хотел и мог принять участие, должны были иметь эту возможность. А публика? Музыка Рахманинова сегодня — пожалуй, один из главных утешителей. Ее проникновенное звучание несет тепло, смягчает сердца, врачует души. Сейчас это важно, быть может, как никогда. И потому проведение Конкурса было полностью оправдано.

Июнь. Сирень. Рахманинов

На конкурс было подано 529 заявок из 32 стран: России, Австралии, Австрии, Азербайджана, Армении, Белоруссии, Бразилии, Великобритании, Германии, Грузии, Израиля, Ирана, Испании, Италии, Казахстана, Канады, Китая, Колумбии, Кубы, Молдовы, Монголии, Польши, Сербии, Сингапура, Словении, США, Туркменистана. Узбекистана, Украины, Франции, Южной Кореи, Японии. Наибольшее количество заявок — в номинации «дирижирование» (210), затем «фортепиано» — 167 и «композиция» — 152.

По итогам отборочного тура к конкурсу было допущено:

25 пианистов из 4 стран (15 из России, 8 из Китая, по одному из Белоруссии и Бразилии);

25 дирижеров из 9 стран (16 из России, 2 из Германии, по одному из Франции, Великобритании, Сингапура, Италии, Белоруссии, Словении);

12 композиторов из 3 стран (9 из России, 2 из Китая, 1 из Великобритании).

Всего — 62 участника из 10 стран.

Учредители конкурса — Правительство РФ и Министерство культуры РФ. — Организатор — Дирекция ФГБУК «РОСКОНЦЕРТ» (генеральный директор Андрей Малышев). Сегодня это самая эффективная в России организация, имеющая огромный опыт в организации конкурсов и других мероприятий (фестивалей, гастролей) самого высокого уровня и колоссального масштаба. Способная всё досконально рассчитать и решить задачи любой сложности: по логистике, трансляциям, привлечению творческих сил. В послужном списке «Росконцерта» — блестящее проведение Конкурса имени Чайковского, Всероссийского и Международного конкурсов артистов балета, Всероссийского музыкального конкурса. Конкурс имени Рахманинова, для подготовки и проведения которого «Росконцерт» применил недюжинные усилия, занял достойное место в этом ряду.

По итогам конкурса стало известно, что прослушивания собрали более 10 млн просмотров почти в 70 странах мира.

Участников привлекли исключительно высокие премии. Например, I премия — $ 30 000, как на конкурсе П.И. Чайковского. И вообще состязание было выстроено во многом по образу и подобию, по лекалам конкурса им. Чайковского.

Пианисты

Как и на конкурсе им. П.И. Чайковского, наибольшее внимание привлекли прослушивания пианистов. Сыграло свою роль и то, что многие участники — молодые московские исполнители, выпускники либо студенты консерватории, имеющие многочисленные группы поддержки.

Условия фортепианного конкурса были весьма оригинальны. Во-первых, участники были ограничены временнЫм промежутком. В программы можно было включать сочинения Рахманинова, написанные в период с 1887 по 1943, и сочинения его современников, написанные в те же годы: на конкурсе звучали произведения Альбениса, Бартока, позднего Брамса, Вила Лобоса, Гранадоса, Дебюсси, Ляпунова, Метнера, Прокофьева, Пуленка, Равеля, Скрябина, Стравинского, Танеева, Сати, Фальи, Хиндемита, Р. Штрауса.

Во-вторых, в прослушивания III тура были включены выступления финалистов с вокалистами — участниками Молодежной оперной программы ГАБТа. Исполнялись романсы Рахманинова, пианисты демонстрировали свое искусство ансамбля.

На втором этапе III тура, как и на конкурсе Чайковского, исполнялись два концерта для фортепиано с оркестром: один — обязательно Рахманинова, второй — либо Рахманинова, либо кого-то из его современников.

Результаты конкурса оказались, в общем-то, предсказуемыми. Вне конкуренции был Александр Ключко. В свои 22 года он уже абсолютно сложившийся музыкант с потрясающим сочетанием технических возможностей, пианистического аппарата, прекрасного звука, умения донести замысел и масштаб сочинения. Своим не по годам зрелым мастерством Александр привлек внимание экспертов «МО» еще задолго до конкурса Рахманинова: выступлениями в концертах Московской филармонии, в абонементе «Филармонический дебют». У него уже есть опыт победителя конкурса имени Крайнева в Москве, состязаний пианистов в Астане (Казахстан), Испании, Франции, США, Китае. Александр Ключко получил на жеребьевке последний 25-й номер, на каждом туре он завершал прослушивания и своим вдохновенным исполнением буквально заставлял членов жюри превозмогать усталость (прослушивания завершались чуть ли не в 11 вечера), а публику  — неистовствовать и устраивать стоячие овации.

Александр и человек уже вполне взрослый, состоявшаяся личность, что слышно из его высказываний, рассуждений.

Конечно, предела росту и совершенству нет. Будем надеяться, что успех на конкурсе Рахманинова станет важным этапом на пути дальнейшего развития этого талантливого пианиста. Многое в его будущей судьбе зависит и от того, кто будет в ближайшее время его педагогом: в следующем году Александр оканчивает консерваторию, а его нынешний профессор Павел Нерсесян сейчас находится в США.

Победу на конкурсе прочили 19-летнему Ивану Бессонову. Он, конечно, виртуоз, но иногда кажется, что его пальцы бегут впереди того, что есть в голове — мысли. Его пианизм можно назвать «малозадумчивым». Может быть, это влияние участия в раннем возрасте в таких конкурсах-шоу, как «Синяя птица» на канале «Россия» и детское «Евровидение»?

Дирижеры

Дирижерский конкурс тоже не отличался неожиданными результатами (за редкими исключениями). Но здесь причина скорее в том, что многие участники — ученики и ассистенты членов жюри. I премию разделили дирижер Мариинского театра (которым руководит Валерий Гергиев) Гурген Петросян и стажер БСО им. П.И. Чайковского (худрук Владимир Федосеев, он же член жюри) Филипп Селиванов. Одним из обладателей II премии стал Иван Никифорчин, ученик и ассистент Валерия Полянского (член жюри), работающий и в ГАСО Татарстана (худрук Александр Сладковский, также член жюри). III премию получил Арсений Шупляков, еще один дирижер Мариинского театра.

Все же некоторые результаты показались, по меньшей мере, малообъяснимыми. Например, даже во II тур не прошли опытнейшие и уже имеющие высокое реноме в России Илья Дербилов и Михаил Леонтьев: лауреаты престижных Всероссийских и международных конкурсов, более 10 лет работающие с ведущими оркестрами в качестве художественных руководителей и главных дирижеров.

Возможно, именно их имел в виду член жюри Валерий Полянский, сказавший, объявляя итоги первого тура в отсутствие председателя жюри В. Гергиева), что «кто-то рожден для конкурсов, а кто-то для спокойной и плодотворной работы»?

Не прошел во II тур и Сергей Неллер, российско-немецкий дирижер, представлявший на конкурсе Германию. В 2016 он стал лауреатом II премии престижного конкурса дирижеров имени Малера в Бамберге (третью тогда завоевал Валентин Урюпин).

Остался за бортом финала Алексей Рубин, опытный и хорошо известный дирижер, ассистент Юрия Симонова в АСО Московской филармонии. В то же время были допущены в III тур музыканты, не имеющие большого опыта работы с симфоническими оркестрами и мало чем отметившиеся на этом поприще. Например, Алексей Моргунов из Тамбова, по специальности дирижер ОРНИ. Его допустили в финал седьмым участником (при первоначальном лимите в 6 человек), и он оказался далек от «пьедестала почета» (пятое место).

У программы дирижеров также были свои особенности. В I туре все репетировали «Утес» Рахманинова и одну из частей симфоний Моцарта (№№ 39, 40, 41) или Бетховена (кроме 8-й и 9-й).

В программе II тура — одна из частей «Симфонических танцев» и одна часть партитур современников Рахманинова (Барток. Концерт для оркестра; Шенберг. «Просветленная ночь»; Гершвин. «Американец в Париже»; Стравинский. Сюита из балета «Жар-птица»; Скрябин. Симфония № 3; Шостакович. Симфония №№ 1, 5; Прокофьев. Симфония № 3; Равель. «Вальс», сюиты №№ 1 и 2 из балета «Дафнис и Хлоя»; Дебюсси. «Море»).

В III туре — только Рахманинов (программа определялась жребием): целиком одна из симфоний и один из концертов для фортепиано с оркестром (в т.ч. Рапсодия на тему Паганини).

Конкурсанты работали на каждом туре с разными оркестрами: в I туре — с ГАСК России, во II — с БСО им. Чайковского, в III тур — с оркестром Мариинского театра. У каждого коллектива свой «норов», к которому нужно приспособиться. С другой стороны, некоторые участники получали некое преимущество. Например, дирижеры Мариинского театра в финальном туре: оркестр Валерия Гергиева может сыграть любую партитуру Рахманинова, будь то симфония или концерт, с закрытыми глазами. Или Иван Никифорчин в I туре с Капеллой, Филипп Селиванов во II туре с БСО.

Забавно было наблюдать по трансляции, как в двух главных московских залах — БЗК и КЗЧ — одновременно на финальных прослушиваниях звучали одни и те же концерты Рахманинова. Только роли у исполнителей были несколько разные. На конкурсе дирижеров известные пианисты, со множеством лауреатских званий (Александр Гиндин, Вадим Руденко, Алексей Мельников, Сергей Кудряков, Николай Кузнецов), должны были оттенять, сопровождать «соло» дирижера-конкурсанта. Особого уважения заслуживает бронзовый лауреат последнего конкурса Чайковского Алексей Мельников, трижды за три вечера сыгравший Третий концерт Рахманинова: труднейшее испытание.

А может быть, в следующий раз совместить конкурсантов – пианистов и дирижеров? И пусть их оценивает объединенное жюри?

Во время конкурса пришло печальное известие: ушла из жизни супруга члена жюри Владимира Федосеева Ольга Доброхотова: друг, спутница жизни, поддержка и опора маэстро на протяжении 55 лет, его  соратник и единомышленник, директор, продюсер, менеджер его немногочисленных коллективов: БСО им. П.И. Чайковского, которым Владимир Иванович руководит 48 лет, и Венского симфонического оркестра. На следующий день после похорон супруги Владимир Иванович мужественно продолжил исполнять свою миссию в жюри. Патриарх русского дирижерского искусства Владимир Федосеев, которому 5 августа исполнится 90 лет, по-прежнему в форме, часто дирижирует, у него обширные планы на будущий сезон.

Оркестры

На конкурсе были задействованы пять оркестров: у пианистов — Госоркестр имени Е.Ф. Светланова; у дирижеров — Госкапелла России, БСО им. П.И. Чайковского, оркестр Мариинского театра; у композиторов — оркестр «Новая Россия» (дирижеры Антон Шабуров, Федор Леднев, Фредди Кадена). По мнению многих специалистов, которое они озвучивали в кулуарах, лучше всего показал себя оркестр Капеллы. Сыграть 25 раз «Утес» — не шутка, но когда молодые дирижеры на I туре выходили к оркестру, чтобы показать детальную работу с выученным произведением, казалось, что им ничего не надо объяснять и показывать: оркестр все делает за них — настолько высок был уровень исполнения.

У пианистов Госоркестром дирижировал некий Юрий Ткаченко, который не дотягивал до уровня некоторых финалистов и участников конкурса дирижеров, да и оркестр явно не по нему. Во всяком случае, динамический баланс ему явно не удался, и вместо того, чтобы деликатно аккомпанировать солистам, оркестр бурлил и грохотал. Что было особенно заметно на выступлении Александра Ключко.

Рояли

Возвращаясь к проблеме баланса рояля и оркестра, стоит заметить, что это отчасти и проблема инструментов, представленных на конкурсе. Специально для конкурса рояли не поставляли, конкурсанты играли на тех, что есть в консерватории. У Yamaha не хватало мощи для рахманиновской фактуры, да и равелевской, и прокофьевской. Как не хватало и «стейнвеевской» теплоты звука, богатства красок во всех регистрах, разнообразия и глубины нюансов. «Без Steinway жизнь пианиста была бы ошибкой…» (как сказал французский пианист Жан Ив Тибоде).

Жюри

Состав жюри, как правило, подбирает председатель. Имена председателей по всем специальностям были известны за полтора года до конкурса. И времени для выбора у них было достаточно. Однако был ли этот выбор сделан до 24 февраля и насколько он изменился?

Наиболее понятны предпочтения Валерия Гергиева. В его жюри были и мэтры — Владимир Федосеев, Валерий Полянский, Александр Сладковский; дирижеры, связанные с Мариинским театром (Джордж Пехливанян, Кристиан Кнапп, Кристофер Чен); известные по работе с российским оркестрами Тао Линь (Китай, с 2000 возглавляет Губернаторский симфонический оркестр Кузбасса в Кемерово) и Сесар Альварес (Испания, с 2001 по 2011 — главный дирижер Томского симфонического оркестра). А также Фабио Мастранджело, чье приглашение вызывает вопросы.

Что касается жюри пианистов, то здесь была любопытная интрига: подспудное соперничество двух консерваторских методик и школ — Сергея Доренского и Льва Наумова. Первое «крыло» представляли Д. Мацуев, В. Пясецкий (директор ЦМШ, ныне Академии исполнительских искусств, с которым Мацуева связывают многие совместные проекты), условно — Б. Березовский. Второе (нейгаузовско-наумовское) — В. Тропп, ученики Льва Наумова В. Виардо и М. Могилевский, пианистический «внук» Г.Г. Нейгауза В. Овчинников (выпускник А. Наседкина, ученика Наумова); вероятно, Ф. Кемпф.

Дополнительные «градусы» этой интриге добавило то, что в свое время противостояние двух направлений отразилось в небесспорных, мягко говоря, итогах XI конкурса им. Чайковского (1998). Тогда I и II премии жюри отдало Д. Мацуеву и В. Руденко, ученикам С. Доренского; лауреатом стала еще одна его ученица, В. Корчинская-Коган. В то же время музыканты — представители «школы Наумова» поддерживали Ф. Кемпфа, который стал любимцем московской публики и остается им по сей день. Но он получил только III премию. А явного фаворита конкурса Алексея Султанова, ученика Л.Н. Наумова, вообще не пропустили в финал.

Итоги того конкурса неожиданно нашли отражение в нынешнем конкурсе Рахманинова. При знакомстве с биографиями лауреатов оказывается, что оба обладателя I премии — студенты учеников С. Доренского (П. Нерсесяна и В. Пясецкого). Лауреат II премии А. Тарасевич-Николаев у него же окончил консерваторию. К. Хачикян (III премия) учится в аспирантуре у А. Писарева (тоже ученик С. Доренского).

Однако в случае Александра Ключко это, пожалуй, ничего не значит. Его яркий и тонкий романтический пианизм гораздо ближе великой русской фортепианной традиции, которую справедливо назвать «под знаком Нейгауза». Да и Павел Нерсесян — музыкант другого склада.

Любопытно, что жюри пианистов наполовину состояло из лауреатов конкурса имени Чайковского разных лет (Мацуев, Кемпф, Овчинников, Березовский, Лю Шикунь)

В составе жюри конкурса по всем специальностям не было ни одной женщины.

Композиторы

Как правило, композиторские конкурсы проходят без большого ажиотажа. Так было и на конкурсе им. Рахманинова. Состязание композиторов проходило несколько в стороне от остальных: I тур — в Малом зале консерватории, II тур — в Зале С.В. Рахманинова в «Филармонии-2», почти в 20 км от центральных залов (БЗК и КЗЧ).

Запомнились несколько высказываний о состязании композиторов.

Председатель жюри Александр Чайковский на пресс-конференции накануне конкурса рассказал об особенностях условий:

«Конкурс композиторов в таком формате — я другого такого не знаю, потому что мы придумали двоеборье. Для первого конкурса Рахманинова выбрана фортепианная музыка, что совершенно естественно. В следующих конкурсах мы, возможно, будем это менять, поскольку Рахманинов не только для рояля писал… Но в данном случае — двоеборье. Вообще, для современного композитора рояль — это очень часто инструмент неизвестный. Многие молодые композиторы (большинство, я бы даже сказал), к сожалению, не владеют фортепиано так, как нас учили раньше. Все делается на компьютере, а сами они играют или совсем плохо, или вообще не умеют играть. Поэтому “фортепианное двоеборье” – чтобы подтолкнуть композиторов к тому, чтобы они что-то написали для рояля — и для рояля с оркестром, и для рояля соло. А для сольного рояля в настоящее время вообще что-то очень трудно придумать, чтобы это заинтересовало публику. Потому что очень много супергениальной музыки написано для рояля, и, кажется, нового ничего придумать нельзя. И все-таки надо… В этом, я надеюсь, будет какой-то детективный интерес, может быть, частью садистический, потому что действительно очень трудно сегодня написать что-то для рояля. Такое, чтобы как-то захватило. Ну, и концерт с оркестром. Условия были такие, чтобы состав оркестра был таким же, как состав оркестра Третьего концерта Рахманинова».

Вот так маститый композитор взял и приговорил молодых коллег. Не могут, не умеют. Ну а кто-то не умеет писать для электронных инструментов и т.д. Дело скорее не в том, что композиторы не умеют писать или играть: все-таки те, кто профессионально учился композиции в вузах, обязательно учились играть на фортепиано, а значит, и мыслить «по-фортепианному». Дело в том, что исполнители (пианисты, скрипачи и другие) неохотно играют новую музыку (скорее даже относятся к ней с отрицанием: ее как будто просто не существует), а пианисты особенно. Для подавляющего большинства фортепианная музыка закончилась на Прокофьеве, «Двадцати взглядах»  Мессиана… Из современников играют Щедрина, изредка Токкату Губайдулиной…

Тем не менее, новую музыку для фортепиано в том или ином виде — препарированного, подготовленного, с использованием индивидуальных, уникальных приемов звукоизвлечения — пишут, и немало. Есть и исполнители, которые играют новую музыку. Как правило, это исполнитель-композитор в одном лице: Иван Соколов, Антон Батагов, некоторые другие. Но есть и пианисты, специализирующиеся на современной музыке: например, солистки «Студии новой музыки» Мона Хаба, Наталья Черкасова. Дмитрий Баталов, лауреат конкурса на исполнение новой музыки во Франции. Проходят и композиторские конкурсы современной музыки для фортепиано. Но проблема есть, и ее не исправишь даже большими премиями: не заставишь композиторов писать «в пустоту», пока они не найдут равноправных партнеров в лице пианистов, пока не изменится исполнительский менталитет.

Кстати, более чем солидный размер премий на конкурсе Рахманинова особенно заметен на примере композиторов. Каждый участник представлял два сочинения: одно для фортепиано соло (от 7 до 15 минут), другое для фортепиано с оркестром (от 15 до 25 минут). В общей сложности — от 22 до 40 минут музыки. Напомним, что размер первой премии — $ 30 000. В среднем получается плюс / минус $ 1000 за минуту музыки. Неплохо, однако. Если кто-то знает о таких премиях на конкурсах для композиторов —поделитесь ссылкой, пожалуйста.

И, может быть, не стоило ограничиваться рахманиновским составом оркестра: ведь со времени написания Третьего концерта Рахманинова прошло 113 лет.

Что касается другого Третьего концерта — произведения для фортепиано с оркестром победителя конкурса, британца китайского происхождения Юаньфан Яна (оно прозвучало на концерте-закрытии, солировал автор), то музыка произвела в целом невнятное впечатление. При достаточно красивых звучностях, не очень понятно, в чем ее стилистическая опора, на что ориентировался композитор, какую ставил цель, что хотел в этой музыке передать и высказать.

Вторая запомнившаяся реплика принадлежит Денису Мацуеву, который на банкете по случаю открытия конкурса не удержался и заметил Александру Чайковскому, что некоторые участники конкурса старше некоторых членов жюри. Он имел в виду композитора Владимира Кобекина, которому через месяц после конкурса, 22 июля, исполняется 75 лет. Вероятно, надо вводить возрастные ограничения.

Время больших людей

Художественный руководитель конкурса Денис Мацуев придавал состязанию бодрый спортивный дух, постоянно шутил. На пресс-конференции один наш коллега неожиданно высказался в том плане, что хорошо бы не играть в Санкт-Петербурге. Все подумали, что речь идет о выступлениях лауреатов в северной столице. Но Денис Леонидович мгновенно уловил, что речь идет о матче на Суперкубок по футболу между «Спартаком» и «Зенитом». Мацуев — заядлый болельщик «Спартака», как и многие деятели культуры (в том числе и главный редактор «Музыкального обозрения»), а дискуссия о том, стоит ли проводить это игру в Санкт-Петербурге, как раз во время конкурса Рахманинова достигла наивысшего накала.

Вручая награды победителям в Доме Пашкова, почти двухметровый Мацуев, встав рядом с еще более высоким ( точнее длинным)  Иваном Бессоновым, даже слегка подпрыгнул. А рядом стояли недюжинного роста лауреаты-пианисты Александр Ключко, Арсений Тарасевич-Николаев. Подумалось: идет время больших — высоких — пианистов. И больших людей.