ЛЕКТОРИЙ. Сводчатые потолки, светящийся цветной экран – алтарь и весь мир в нем – неизвестный, который нигде не увидеть. И не оторваться: Дали, Моне, Гоген, Брейгель, Босх… Альбомов не было…

БИЛЕТ КЮИ. Я приходил в 10 утра, когда в музее – три человека: пускали в музей и в выходной день. Я ходил по кровеносным сосудам этого организма, залам, дворам, хранилищам, кабинетам с искусствоведами… становился для них своим человеком… храм открыт всегда, в любое время, и нет закрытых территорий… ты избранный.

МОЙ МУЗЕЙ. Пройти мимо картины или посмотреть в сотый раз, остановиться, — так рождались отношения. Они становились частью всей твоей жизни.

Среди нас, КЮИшников, не было никакого школярско-бурсовского братства. Мы были вместе, но ценили каждый свою индивидуальность восприятия. Не коллективность жизни, а индивидуальность восприятия. Я сбегал из школы, чтобы чаще бывать в Музее.

КЮИ — явление в российской культуре. Оно огромно. Здесь духовная энергия вселялась в души.

Раньше, в 1970-х, каждый школьник должен был проходить производственную практику — кто в колхозе, кто пилил какие-то дощечки, или на заводе, или на фабрике. Я каким-то невероятным образом получил разрешение на практику в Музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина — это все равно, что я получил бы разрешение на практику в небесной канцелярии. Один в музее в выходной день, в отделе Египта. В другой цивилизации. Она дышала мне в лицо, я мог потрогать ее руками, но не позволял себе этого. Легкость доступа и благоговение перед великим.

Есть люди, события, которые входят в тебя навсегда – любимая, родители, учителя, друзья, гении – и они живут с тобой вечно. Понимание вечного пребывания с тобой, на всю жизнь – как состав крови. Этим и стал Музей.

Наши учителя. Искусствоведы. И только преклонение, уважение, восхищение. Поводыри — «Du bist mein Hirt» — «Ты мой Пастух» — Святые. Вот что открывалось. Не посредники. И ничего назидательного, менторского. Они не подавляли знанием, а влюбляли в искусство. Собеседники. Любимая Надежда Николаевна Ковалдина, Венедикт Николаевич Тяжелов, Алла Сергеевна Стельмах, Инна Ефимовна Прусс, Светлана Измайловна Ходжаш. Спасибо вам.

Я пришел в КЮИ в 1974, когда мне было 14 лет, и до сих пор из него не ушел.

P.S. В 1977–78 я закончил занятия в КЮИ, учась уже в музыкальном училище при консерватории. Позже я стал понимать, что пришел в Дом, который построили Иван Цветаев и Ирина Антонова. Что воля Антоновой, ее идеи, смыслы насыщали деятельность ГМИИ. И Клуб юных искусствоведов — такая же часть ее видения музея и его будущего.

Я никогда не прерывал отношений с Пушкинским музеем. Он, конечно, менялся, менялись люди. Отставку Ирины Антоновой я воспринял как личное оскорбление. Но, надо отдать должное Марине Лошак, она верно выстроила отношения с Ириной Александровной.

P.P.S. Текст о Клубе юных искусствоведов я написал больше 10 лет назад. 7 лет назад Н.Н. Ковалдина пригласила меня, чтобы я занялся организацией Клуба выпускников КЮИ. С воодушевлением я взялся за этот проект, создал концепцию, программу действий. Тогда к проекту присоединились Митя Троицкий, Сергей Кавтарадзе, Андрей Сильвестров, Наталья Петрова. Я провел 1-й год Клуба выпускников и оставил его – того, что сделано, хватает на жизнь этого проекта и поныне.