Умерла директор библиотеки Союза композиторов Марина Савельева

Умерла директор библиотеки Союза композиторов Марина Савельева

1 декабря 2020 на 82-м году жизни ушла из жизни директор Музыкальной библиотеки Союза Московских композиторов Марина Петровна САВЕЛЬЕВА.

Марину Петровну любили, уважали и ценили все. Называли ангелом-хранителем библиотеки Союза композиторов. И не только библиотеки — всего Союза, в котором она проработала 60 лет. За эти 60 лет не было, пожалуй, ни одного композитора, музыковеда, сотрудника СК СССР, потом России, который бы не обратился к ней за помощью: за нотами, книгой, журналом. За консультацией. За справкой. Да просто зайти и поговорить. Со многими она дружила годами и десятилетиями. Правда, в последние годы разговоры были все больше грустные: о печальной судьбе библиотеки: ее помещения и ее содержимого…

Ее официально называли директором, а по существу она была Хозяйкой. Уже второе десятилетие XXI века завершалось, а в хозяйстве (вотчине) Марины Петровны так и не появилось компьютера – по-прежнему стояли ящики с карточками. Не потому, что Марина была человеком консервативным и не приемлющим новшеств. А потому, что компьютер был у нее в голове. Она была, без преувеличения, «ходячей энциклопедией» в своем деле, наизусть знала все издания, хранящиеся в библиотеке. Без всякого компьютера могла достать с любой полки любую партитуру или книгу. Либо моментально назвать точный «адрес» (стеллаж, полку…), по которому посетитель мог найти все, что ему было нужно.

«Знакомы мы были всю жизнь, а виделись постоянно — мы живем в том же подъезде и к тому же пользовались библиотекой более полувека — она пришла работать юной девушкой, знали ее семью… Много болела, практически потеряла зрение, но приходила на работу одна, потом с помощью любимого мужа. Ее держали на работе не копеечная зарплата, а характер, воля, упорство, любовь к своему уникальному делу…. Иначе бы давно библиотеку закрыли, а ноты и книги сложили бы в мешок и увезли… не скажу куда… Теперь увезут. Прощай, Марина. Для нашего великого библиотечного музыкального процесса ты была как Мать Тереза», — написал в Facebook музыковед Евгений Баранкин.

Марина Петровна родилась 8 июня 1939 в Москве. Мама, Нина Валентиновна, дочь известного саратовского врача-акушера Валентина Евгеньевича Лебедева, после окончания школы уехала в Москву, поступила в институт физкультуры и занималась парашютным спортом. В Москве вышла замуж за военного летчика Петра Петровича Стороженко. Отца Марина потеряла рано. Нина Валентиновна вышла замуж за известного композитора Исаака Любана, среди многочисленных произведений которого — две популярнейшие песни 30-х – 40-х годов: «Наш тост» и «Бывайте здоровы, живите богато». Исаак Любан официально удочерил ее Марину и по сути стал ей настоящим отцом.

Бабушка Марины Петровны, Нина Петровна Лебедева (урожденная Цветкова), приходилась родной племянницей Ивану Евменьевичу Цветкову, основателю Цветковской галереи в Москве на Пречистенской набережной, дом 29.

Марина Петровна хотела пойти по стопам деда и стать врачом. Однако трагическая смерть Валентина Евгеньевича на экзамене в мединституте, в окружении студентов- медиков кардинально изменила ее отношение к этой профессии. Она окончила Московский библиотечный институт (ныне Московский государственный институт культуры) по специальности «Библиотековедение и библиография».

В 18 лет Марина Петровна начала трудиться помощником библиотекаря в библиотеке ЦДСА им. Фрунзе, а в марте 1961 пришла работать в нотную библиотеку Союза композиторов СССР. Была библиотекарем, заместителем директора, с 1977 — директором библиотеки, которая по ее собственному признанию, стала для нее вторым домом.

Весной 1989 библиотека СК СССР стала первым пристанищем редакции только что созданной Т.Н. Хренниковым «Музыкальной газеты» — ныне национальной газеты «Музыкальное обозрение».

Марина Петровна участвовала во всех событиях, проводившихся СК СССР, России, Москвы: съездах, пленумах, симпозиумах, конгрессах, конференциях, фестивалях, в том числе фестивале «Московская осень». О десятилетиях своей работы в Союзе композиторов СССР, России, Москвы она тепло вспоминала в статье, написанной для книги «Дом ста роялей — Огарева, 13» (М., ИД Тончу, 2010).

М.П. Савельева была награждена медалью «За трудовое отличие», удостоена звания «Заслуженный работник культуры РФ».

Более 40 лет Марина Петровна была замужем за Игорем Александровичем Швыковым — футболистом и тренером, заслуженным тренером РСФСР, заслуженным работником физической культуры РФ. В последние годы муж постоянно сопровождал Марину Петровну на работу и обратно, помогал в библиотеке. А она всегда была в курсе его футбольных дел.

Прощание с М.П. Савельевой прошло в Митинском крематории. Захоронение урны пройдет на Кунцевском кладбище, в могиле родителей. По желанию Марины Петровны ее прах частично будет развеян в Саратове над Волгой.

Марина Савельева
Мой второй дом

В 1961 году, в марте, я пришла работать в Центральную музыкальную библиотеку Союза композиторов СССР – так она тогда называлась. Мы в то время занимали одну большую комнату в правом крыле первого этажа второго подъезда дома № 13 по улице Огарева (ныне Газетный переулок). В двух других комнатах располагался отдел проката нот, которым руководил Ефим Львович Садовников. На момент моего прихода в библиотеке работало пять человек. Возглавляла работу библиотеки Нина Федоровна Теплинская, которая и была ее создателем. Она отдала библиотеке и Союзу композиторов более сорока лет жизни. На абонементе работали два человека: Любовь Васильевна Руденко-Крейн, вдова композитора Александра Абрамовича Крейна, и Нина Николаевна Шелковникова, которая еще занималась и нотографией. Инвентаризацией и каталогизацией ведали два человека: Вера Николаевна Кутлер и Татьяна Владимировна Голубева, жена композитора Евгения Кирилловича Голубева. Это были люди значительно старше меня по возрасту, и многие из них приняли меня в своей коллектив если не как внучку, то уж точно как дочку.

Теперь, спустя много лет, вспоминая то время, я с радостью могу сказать, что это был один из самых счастливых периодов моей жизни. Я попала в удивительную атмосферу высокой духовности, интеллигентности, теплоты и сердечности, доброго и чуткого отношения друг к другу и к людям. В библиотеку приходили не только получить профессиональную помощь или поработать, но и просто пообщаться, поделиться впечатлениями о прослушанном концерте, музыкальном спектакле, просмотренном фильме. Некоторые шли к нам поделиться своими радостями или вместе погоревать. Здесь был дом открытых дверей для читателей: композиторов, музыковедов и исполнителей.

Нина Федоровна Теплинская по профессии была актрисой, но судьба распорядилась по-своему, приведя ее в Союз композиторов. А началась библиотека с обыкновенного канцелярского шкафа, куда Нина Федоровна складывала ноты, которые ей приносили сами композиторы. Это были изданные и рукописные экземпляры. Нина Федоровна их трепетно хранила, а потом, после определенной систематизации стала выдавать. Так стала создаваться нотная, а затем музыкальная библиотека, в фонды которой кроме нот входили книги по музыке, справочная музыкальная литература и музыкальная периодика.

Нина Федоровна была человеком умным, образованным, чрезвычайно трудолюбивым, аккуратным, требовательным к себе и окружающим. Она очень любила музыку! Ее постоянно можно было видеть в концертных залах, в театрах, на премьерах новых сочинений и музыкальных спектаклей наших композиторов. Она была личным другом многих композиторов и их семей. Дружила с С. С. Прокофьевым, его женой М. А. Мендельсон-Прокофьевой, А. И. Хачатуряном и Н. В. Макаровой, сестрами Н. Я. Мясковского Валентиной Яковлевной и Евгенией Яковлевной, О. П. Ламм, Е. К. Голубевым и многими другими. Примечателен тот факт, что во время войны, когда композиторы уходили на фронт или уезжали в эвакуацию, они оставляли Нине Федоровне на хранение свои архивы. И она все сохранила.

Вообще, должна сказать, в музыкальной библиотеке Союза композиторов работали уникальные люди. Любовь Васильевна прекрасно говорила по-немецки. Вера Николаевна хорошо знала французский язык. Нина Николаевна была прекрасным библиографом, какое-то время она работала в научной библиотеке Московской консерватории.

Вера Николаевна Кутлер, маленькая, седовласая, очень уютная женщина, страстно любила футбол. Она не пропускала ни одного футбольного матча и ходила на стадион как на праздник, знала пофамильно и поименно всех футболистов и увлеченно рассказывала о футболе. И когда в библиотеке появлялся Дмитрий Дмитриевич Шостакович, их горячим разговорам о футболе не было конца: они обсуждали, кто какой пас сделал с левого или с правого фланга, кто, завладев мячом, в одно касание отправил мяч в ворота, забив красивый гол. Я, как завороженная, слушала их и ловила себя на мысли, что они все больше и больше увлекают меня футболом. Это был какой-то удивительный спектакль. И надо же было так распорядиться судьбе, что спустя годы я вышла замуж за профессионального футболиста.

Когда же в библиотеку приходил Андрей Яковлевич Эшпай, Любовь Васильевна Руденко-Крейн оживлялась и радовалась его визиту, так как могла отвести душу, общаясь с ним исключительно на немецком языке.

Нина Яковлевна Шелковникова занималась в основном нотографией. Это очень объемный раздел работы, требующий непосредственного общения с композиторами. Нотография – это разработанная по особой схеме карта, включающая в себя все сведения о произведениях композитора: номер сочинения и его название, год создания и жанр, название частей и длительность их звучания, дату и место первого исполнения, данные об исполнителях. И обязательное уточнение – было ли издание рукописи. На материале наших нотографических картотек музыковеды и библиографы, к примеру, С. Шлифштейн, Е. Садовников, Д. Персон, Н. Сладкова и другие, издавали нотографические справочники по произведениям многих советских композиторов. Нина Николаевна была очень увлечена этой работой с композиторами. Ее любили, но и у нее были свои любимчики, она была очень женственна, кокетлива и непосредственна в своих эмоциях.

После кончины Любови Васильевны Руденко-Крейн к нам пришла работать Тамара Лукьяновна Кузнецова, которая до этого работала в отделе проката нот. А на место Веры Николаевны Кутлер, которая ушла на пенсию, пришла чудесная Серафима Гавриловна Прянишникова. В таком составе мы дружно работали достаточно долго.

Я пришла в библиотеку на место Татьяны Владимировны Голубевой, которая вынуждена была уйти с работы по состоянию здоровья. Я была очарована красотой этой женщины. Она была очень хороша: удивительная стать, теплота глаз, мягкость в голосе. Мы как-то сразу потянулись друг к другу и позже стали друзьями.

Обстановка в библиотеке была замечательная. Всегда царило доброе и чуткое отношение к посетителям, в работе присутствовали взаимовыручка и взаимопонимание. Словом, как говорится, один за всех, и все за одного. Часто после работы у нас устраивались посиделки с чаепитием. Завсегдатаями этих мероприятий были сестры Мясковские, М.А. Прокофьева, О.П. Ламм, З.А. Гаямова и единственный кавалер этого дамского общества И.И. Мартынов. Иногда кто-нибудь еще забегал «на огонек». Воспоминания лились рекой, а я, как самый младший член коллектива, слушала, затаив дыхание, боясь что-нибудь упустить. Так началась моя трудовая деятельность в Музыкальной библиотеке СК СССР, которая и стала моим вторым домом.

В конце 60-х годов отдел проката нот переехал в помещение бывшего Дома композиторов на улице Готвальда. По распоряжению Т. Н. Хренникова две освободившиеся комнаты были отданы библиотеке. Был произведен ремонт, смонтированы новые стеллажи, шкафы, каталоги и картотеки, и нам стало значительно легче жить, дышать и, конечно, работать. Для нас началась новая творческая жизнь.

Когда я посмотрела список жильцов этого дома со дня его заселения, то поймала себя на мысли, что не было ни одного человека, который не побывал бы в нашей библиотеке. Сначала это были сами композиторы и музыковеды, потом библиотекой стали пользоваться их дети, а теперь во многих семьях уже подросли внуки, которые тоже не обходятся без нас. У нас был большой актив друзей библиотеки, которые чуть ли не ежедневно приходили к нам поработать, посмотреть новые поступления, почитать периодику, просто поделиться впечатлениями о новостях музыкальных и не только музыкальных.

Среди наших постоянных читателей были и помощники: И.И. Мартынов, Г.Б. Бернандт, И.М. Ямпольский, М.С. Пекелис, Л.С. Гинзбург и многие другие. Был у нас большой друг, добрый советчик и помощник — литовский музыковед Адеодатас Таурагис. Он очень любил нашу библиотеку и часто приезжал к нам поработать. Он был первым советским музыковедом, который написал единственную тогда на русском языке монографию об английском композиторе Бенджамине Бриттене. Помнится, как после ремонта он приехал к нам, чтобы помочь расставить фонд по своим местам.

Какие музыканты были у нас в библиотеке в те далекие времена! Дирижеры К. Кондрашин, Н. Рахлин, Б. Хайкин, Е. Светланов, А. Жюрайтис, пианисты Я. Флиер, Я. Мильштейн, Г. Гинзбург, Л. Оборин, скрипачи Д. Ойстрах, Л. Коган, виолончелисты М. Ростропович, Д. Шафран, певцы З. Долуханова, А. Эйзен, Е. Кибкало… Это музыканты, которые составили величие и гордость нашей страны. Многие из композиторов, музыковедов и исполнителей стали и моими личными друзьями, без которых я уже не представляю своей жизни. Конечно, обо всем не расскажешь в статье. Это материал скорее для книги воспоминаний. Но о чем-то все же хочется мне рассказать. В частности о верных друзьях библиотеки, без которых ее жизнь протекала бы не так плодотворно.

Григорий Борисович Бернандт. Это был человек уникальных энциклопедических знаний. Его труд «Словарь опер» – один из лучших справочников по опере. Он много создал справочной литературы о музыке и музыкантах как один, так и в соавторстве с И. М. Ямпольским. Эти труды и по сей день очень востребованы. Мне приходилось читать его рукописи, письма. И вот что я отметила для себя из черт его характера: четкость, аккуратность, ясность мысли и безупречная грамотность.

Григорий Борисович очень любил мороженое. Частенько летом он в конце рабочего дня заходил за мной, и мы отправлялись с ним в кафе-мороженое «Север», что находилось на улице Горького. Мы усаживались за столик и терпеливо ждали, когда нам его подадут. И вот мороженое на столе. Надо было видеть, какое удовольствие получал Григорий Борисович от этого «священнодействия». Каждый, аккуратно отправленный ложечкой в рот кусочек вкусного мороженого доставлял ему истинное наслаждение, и он радовался как ребенок. Озорные глаза, шаловливая улыбка и какая-то удивительная детская непосредственность.

Иван Иванович Мартынов. Это был первый человек из посетителей, которого я встретила в мой первый рабочий день. С того самого дня и началась наша дружба. Он всегда интересовался, как мне работается, живется. Очень аккуратно и тактично он давал мне советы, и всегда с ним было интересно поговорить. Нас с ним объединяли четыре общие страсти: музыка, поэзия, спорт и животные. Поэтому тем для бесед было предостаточно.

Меня всегда поражал круг интересов Ивана Ивановича. Не было вопросов, на которые он не смог бы ответить. Я очень трепетно относилась к его советам. Мы часто встречались в концертных залах, на спектаклях. Потом, как правило, обсуждали услышанное или увиденное. Иногда наши впечатления и мнения не совпадали. Бывало, и спорили, но всегда очень уважительно относились к мнению друг друга. Иван Иванович был удивительно чутким и внимательным человеком. Всегда замечал, во что человек одет, какое у него настроение. Умел вовремя подбодрить, сказать что-то приятное. Делал он это всегда очень тонко и доброжелательно. Когда в 1977 году Нина Федоровна Теплинская, к моему глубочайшему огорчению и сожалению, ушла на пенсию, директором библиотеки была назначена я. Конечно, были волнения и сомнения: смогу ли я заменить моего доброго друга Нину Федоровну? И здесь меня очень поддержал Иван Иванович. Спасибо ему за это! Что меня особенно в нем потрясло, так это его феноменальная память. Мне казалось, что он знает наизусть всю мировую поэзию: зарубежную, русскую, советскую. Как изумительно он читал стихи! Об Иване Ивановиче я могу говорить бесконечно. И чем дальше уходит время от того дня, когда его не стало, тем чаще я ловлю себя на мысли, как мне его не хватает. Не хватает его каждодневных «как мы себя чувствуем», мудрых и добрых советов, интересных и увлекательных рассказов. Но человеку дана возможность помнить и вспоминать. И когда я вспоминаю Ивана Ивановича, на душе становится тепло, а сердцу — радостно.

Проходили годы, забирая за собой в мир иной дорогих и близких мне по духу, работе и жизни людей. И всех их я провожала в последний путь. Горько, больно… Но так устроена жизнь. Они всегда со мной. В моей душе, памяти, делах библиотечных, воспоминаниях тех людей, которые их знали.

Менялись работники библиотеки, приходили молодые, выучивались, оканчивали институты, влюблялись, выходили замуж, рожали детей и уходили, чтобы целиком посвятить себя семье и воспитанию детей. Коллектив менялся, но неизменным всегда оставались: профессионализм, преданность своему делу, любовь, доброта и внимание к посетителям.

Очень важно для меня было и есть сохранить в библиотеке ту самую атмосферу, которая была заложена в Союзе композиторов СССР Тихоном Николаевичем Хренниковым, а в библиотеке — его помощницей Ниной Федоровной Теплинской.

Расскажу немного о нашем Доме композиторов. Директором Дома долгие годы был замечательный человек, участник Великой Отечественной войны Андрей Ефимович Луковников, большой друг композиторов. Им были написаны и изданы интересные книги-рассказы о песнях советских композиторов: «Песня в граните», «Друзья-однополчане», «Эхо прошедшей войны» и другие.

В Доме шла очень интересная творческая жизнь: регулярно проводились авторские и тематические вечера и концерты, работал наш уникальный Московский молодежный музыкальный клуб, которым и по сей день руководит всем любимый и дорогой Григорий Самуилович Фрид.

Часто в Доме устраивались выставки, в которых библиотека принимала активное участие. Вообще Дом композиторов в то время был по-настоящему домом, где творили, дружили, встречались с поэтами, исполнителями, любителями музыки и просто с друзьями. В Доме хорошо работалось и хорошо дышалось…

Снова вернусь к разговору о музыкальной библиотеке. Важной сферой ее деятельности было участие во всех акциях, проводимых Союзом композиторов СССР, – пленумах, съездах, конференциях, международных музыкальных конгрессах, симпозиумах, как в Москве, так и в городах Советского Союза. Мне пришлось поработать на таких мероприятиях в Алма-Ате, Самарканде, Тбилиси и, конечно, в Москве. Работали с большим напряжением, но всегда увлеченно и с интересом.

Хочется вспомнить об одном интересном, на мой взгляд, эпизоде. Это было в конце 1960-х годов. Звонит телефон. Нина Федоровна снимает трубку, долго молчит, потом, что-то сказав, передает трубку мне. На другом конце провода я слышу голос Мстислава Леопольдовича Ростроповича. Он ласковым голосом просит меня о помощи. Ему для работы в личное пользование нужна партитура «Евгения Онегина», но непременно только из Полного собрания сочинений П. И. Чайковского. Сетовал, что, к кому он только ни обращался с этой просьбой, ему никто не смог помочь. Внимательно его выслушав, я ничего не обещала, но взялась попробовать.

В те годы мы комплектовали библиотеку в магазине № 40 «Ноты», что на Неглинной улице, именуя его между собой «Юргенсовским». Там работала замечательная Анна Федоровна, которая заведовала букинистическим отделом. Через нее мы закупали букинистическую литературу (ноты, книги, старые журналы) из частных библиотек крупных музыкантов. Так мы приобрели ноты и книги из личных библиотек Б.В. Асафьева, С.С. Прокофьева, Н.Я. Мясковского, М.Ф. Гнесина, Л.Н. Оборина, Б.С. Штейнпресса и многих других.

Не скрою, что, с одной стороны, мне было лестно оказать услугу такому музыканту, как Мстислав Леопольдович Ростропович, а с другой – я была уверена, что эта задача практически невыполнима. Я тут же позвонила Анне Федоровне, объяснив ситуацию. На этом мы и расстались. Прошло не больше двух часов, как позвонила Анна Федоровна с радостной весточкой. Мой ангел-спаситель мою просьбу выполнила. Не поверив своим ушам, оторопев от неожиданного разрешения проблемы, я собралась с духом и тотчас отправилась за драгоценной партитурой. Словам благодарности Анне Федоровне не было конца. Вернувшись на работу и переведя дух, я позвонила Ростроповичу. Он никак не мог понять, как же мне все-таки это удалось, да еще за столь короткий срок. Но мир не без добрых людей, как говорится, не имей сто рублей, а имей сто друзей…

Воспоминания… Воспоминания… Им нет конца. В этой небольшой статье мне хотелось вспомнить о тех людях, которые стояли у истоков создания и дальнейшего совершенствования работы музыкальной библиотеки Союза композиторов, об ее активных и преданных друзьях, помощниках, которых уже сегодня нет с нами, но которые живы в нашей памяти, сердцах и делах.

Я очень благодарна судьбе за то, что она привела меня в Союз композиторов. А еще больше я признательна трем очень дорогим мне людям. Один из них — мой отец, композитор Исаак Исаакович Любан, который открыл мне прекрасный мир музыки. Второй — Тихон Николаевич Хренников, под руководством которого я проработала более тридцати лет. Он был для меня не только руководителем, но и мудрым наставником и добрым другом. Третий — Нина Федоровна Теплинская.

Наступает кода. И вот что хочется сказать — мне очень повезло с профессией. Как-то Оскар Борисович Фельцман сказал мне: «Знаешь, есть люди, которые выбирают профессию, а в твоем случае профессия выбрала тебя». Не знаю, так ли это. Но одно могу сказать твердо, что я очень люблю свое дело. Люблю своих дорогих композиторов, музыковедов и музыкантов, с которыми меня связала судьба на многие годы.

Я всех сердечно благодарю за то, что они были и есть в моей жизни.

«МО»

Опубликовано МО № 3 (475) 2021