Хотя к числу поклонников метнеровского искусства можно отнести многих крупнейших музыкантов прошлого и настоящего, достойного признания и распространения оно не получило. Тому есть разные причины. О трудной судьбе Николая Карловича и непреходящей ценности его наследия рассказывает сборник статей и материалов «Николай Метнер. Незабытые мотивы. К 140-летию композитора» (М., 2021). Сборник издан Научно-издательским центром Московской консерватории, в которой и учился, и преподавал Метнер. Вместе собраны давние статьи и воспоминания и современные исследования авторов из России, Англии, Германии. Ответственный редактор сборника, главный современный «метнеровед» Елена Долинская может с полным правом утверждать в «Предуведомлении»: «в книге все время идет живая перекличка прошлого и настоящего»

Е. Долинская в статье «Чета Метнеров в Великобритании» (одна из трех ее статьей, помещенных в сборнике) приводит красивую метафору Мясковского о девушке, природная красота которой не нуждается в макияже. Постараемся развить: музыка Метнера — это девушка, которая вовсе не стремится понравиться и на которую с первого взгляда немногие обратят внимание (хотя есть, конечно, исключения, особенно среди пианистов), но при длительном общении немногие, напротив, смогут устоять перед ее обаянием и совершенством.

Муза против Моды

«Я страшно презираю все, что в настоящее время творится в музыке.  … Я опоздал родиться, … то, что я пишу, не по времени?» (цитата из письма к А. Гедике, 1907) — такие мысли пронизывают эпистолярное наследие Метнера. Неприятие современного искусства определило пафос его книги «Муза и мода: защита основ музыкального искусства», написанной в 1935 при поддержке и опубликованной на средства С.В. Рахманинова (в 2019 переиздана издательством «Алетейя»). Муза Метнера оставалась в XIX веке, а он продолжал жить и работать в XX, и эта Муза активно протестовала против метнеровского окружения.

Речь не о поли- или атональности и вообще не о новых техниках. Имели место непреодолимые расхождения в творческой психологии и в основах эстетики. К Шенбергу и его последователям Метнер относился спокойно, искренне ничего не находя в их музыке («я честно пытаюсь найти в этой музыке что-то…»  —  из помещенной в сборник беседы с американской пианисткой и писательницей Хэрриетой Броуэр). Главными объектами ненависти (здесь это слово уместно) были Р. Штраус (постоянно не к добру поминался «Тиль») и Стравинский (уже ранний, русского периода). Вслед за ними отвергались и другие современные композиторы почти поголовно.

К. Фламм (статья «Роль эмиграции в жизни и творчестве Метнера»): «Метнер принципиально не адаптировал свое творчество к желаниям и вкусам публики». Не удивительно, что публика отвечала Метнеру взаимностью. Диссонанс с музыкальным миром спокойно переживался в России, но резко обострился в эмиграции, где композитор провел 30 лет — более половины своей творческой жизни. Если бы не постоянная помощь Рахманинова (удивительные примеры его бескорыстия читатель найдет в сборнике), влюбленного в музыку Метнера, судьба последнего сложилась бы по-настоящему трагично. Тем ценнее описанные в сборнике встречи с редкими почитателями, такими как Марсель Дюпре, Эдна Айлз (английская пианистка, ученица Метнера, семья которой приютила композитора во время Второй мировой войны) или индийский махараджа Джаячамараджендра Воядер (информация о нем содержится в статье В.М. Троппа), чья материальная поддержка которого продлила творческую деятельность Метнера после смерти Рахманинова.

Статья К. Зенкина «Николай Метнер в музыкальном мире своего времени» исследует причины неприятия современного искусства и погружает в глубины метнеровской эстетики. Парадоксальным, но необходимым дополнением к ней выглядит статья И. Скворцовой «Знаки модерна в музыке Метнера», устанавливающая неизбежные пересечения «несовременного» композитора с современными тенденциями.

Живые свидетельства

Неповторимый блик Николая Карловича предстает в воспоминаниях его друзей и современников. Оживает эпоха, прорисовываются лица тех, кто окружал композитора, определял многое в его судьбе. Особенно важны разъяснения взаимоотношений с двумя самыми близкими людьми: братом Эмилием (известный публицист, издатель и критик) и женой Анной Михайловной (в девичестве Братенша). Анна Михайловна до конца жизни была для Метнера главной опорой, а затем нашла смелость вернуться на Родину, чтобы в Англии ценнейший архив композитора не затерялся, а принадлежал нам, его соотечественникам.

Интригующая своей пикантностью история «двойного» замужества Анны Братенши (сначала со старшим братом, а затем с младшим) находит в воспоминаниях М. Морозовой (урожденная Мамонтова) объяснение, которое успокоит многих, но в сочетании с подтвержденной ею же влюбленностью Эмилия в жену брата (с этим чувством он прожил всю жизнь) до конца не снимает интригу: первый брак – фиктивный, предпринят для того, чтобы отвлечь внимание родителей, не соглашавшихся на брак Николая.

Большой интерес вызывает подробный отчет-репортаж В. Вильшау о гастролях Метнера в Москве (1927). Отчет адресован Рахманинову, с которым Вильшау состоял в дружеских отношениях; он в равной степени, что называется, «из первых рук» характеризует облик Метнера-пианиста, отношение его к собственным произведениям и восприятие их публикой.

Звучит в книге и голос самого Николая Карловича.  В очерке «С. В. Рахманинов» мы можем прочитать полный вариант его знаменитого высказывания о Втором концерте старшего друга: «Здесь нет ни сарафана, ни армяка, ни одного народно-песенного оборота, а между тем каждый раз с первого же колокольного удара чувствуешь, как во весь свой рост подымается Россия». В беседе с Х. Броуэр Метнер характеризует собственный Первый концерт, кратко и убедительно разъясняя, что этот монументальный концерт-поэма имеет вариационную, а не сонатную основу.

Благодарные исполнители

Любовь и преданность Метнеру объединяет многих выдающихся отечественных исполнителей. Заключительный раздел сборника отдан именно им — пианистам и вокалистам. Рассказывая о своей «встрече» с Метнером, они вспоминают тех, кто закладывал традиции, общался с самим композитором, открывал его заново советским слушателям. Картина складывается объемная и достаточно красноречивая: тех, кто тесно соприкоснулся с музыкой Метнера, она не может оставить равнодушными!

Высказывания пианистов трогают своей теплотой и даже нежностью. Этими чувствами согреты насыщенные информацией воспоминания и рассуждения В.М. Троппа, аудиозаписи которого стали важной частью «метнерианы». Особенно ценна давно признанная классической запись Второй импровизации ор.47 — одного из главных сочинений композитора. Именно Второй импровизации, исследованию возможностей интерпретации этого сложнейшего вариационного цикла посвящена статья пианистки и педагога Дины Парахиной — своего рода путеводитель по произведению, в котором исполнитель полюбил и нашел подход к каждой ноте, к каждому нюансу. В 2017 году в Московской консерватории состоялись два удивительных концерта: полный цикл сонат Метнера (14) был представлен учащимися Лондонского Королевского колледжа. Все они пришли к Метнеру в классе Дины Парахиной; сама профессор виртуозно и страстно исполнила гигантскую одночастную сонату e moll ор.25 №2 (видеозаписи концертов выложены в ютубе).

«Близкому к графичности искусству Метнера еще долго предстоит ожидать справедливой оценки и признания, но что таковое настанет, я не сомневаюсь: слишком в музыке Метнера много жизненных соков, слишком много в нее вложено жизненных сил», — писал Н. Я. Мясковский в 1913. Пророчество, часто встречающееся в высказываниях о композиторе! К нему нельзя не присоединиться. «Всепроникающая певучесть» (С. Слонимский) метнеровской музыки должна сломить все преграды и покорить сердца подлинных ценителей высокого искусства.

Судьбу его произведений до сравнительно недавнего времени трудно назвать счастливой. Сам Метнер со скрытой горечью признавал, что его музыка родилась «не ко времени», не смогла ошеломить современников новыми композиторскими техниками письма, красочностью гармонических находок и экспериментами в области формы. Долгое время самодостаточность его музыкальных миров, замкнутость его музыки самой в себе не признавались ее достоинствами. А исполнение его произведений и по сей день является вызовом исполнительским традициям и вкусам публики, искушенной классическими хитами и избыточной коммуникативностью популярной музыки. Круг тех, кто решился преодолеть сложившийся миф об элитарности и сложности его музыки, еще до недавнего времени был сравнительно невелик. Среди них и хабаровский пианист Владимир Будников, остро чувствующий современность и актуальность метнеровской музыки именно сегодня, в эпоху кризиса духовных ориентиров. Его интерес к творчеству Метнера пробудился еще в годы обучения в Новосибирской консерватории, где в классе Н.И.  Мельниковой происходило трудное, но благодарное постижение сущности метнеровской музыки, ее особой искренности и заразительной непосредственности, ее глубокой «стыдливой» красоты.

Произведения Метнера и сегодня занимают особое место в концертных программах В. Будникова. А внимание к незаслуженно забытым шедеврам русской музыки пробудило его инициативу к созданию в 2006 году уникального творческого проекта «Возвращение музыкального наследия России», в рамках которого звучат произведения русских композиторов-эмигрантов. Особо отметим, что многие исполнения в данном проекте имеют статус дальневосточных премьер. И сегодня на концертных площадках Хабаровского края и Владивостока в исполнении В. Будникова и других дальневосточных музыкантов все чаще звучит фортепианная и вокальная музыка Метнера, его скрипичные сочинения. Венцом столь верного служения искусству этого композитора стали премьерные на Дальнем Востоке исполнения в Хабаровской краевой филармонии всех трёх фортепианных концертов Метнера силами Дальневосточного академического симфонического оркестра (солист – В. Будников). Так рождалась и набирала силу наша дальневосточная метнериана. А исполнение В. Будниковым метнеровских сочинений на филармонических сценах Новосибирска, Петрозаводска, Нижнего Новгорода, а также за пределами России – в Японии (Токио), стало дальневосточным вкладом в российскую и мировую метнериану.

Год 140-летия со дня рождения композитора – повод вновь пристально вглядеться и внимательно вслушаться в звуковые миры Метнера, постичь глубины им осмысленного, оценить масштаб сделанного и мастерство воплощенного. В декабре 2020 года Хабаровский государственный институт культуры и Дальневосточный художественный музей в рамках проекта «Возвращение музыкального наследия России» представляяют новую музыкально-просветительскую программу «Миры Николая Метнера»  – музыкальное приношение хабаровских исполнителей этому оригинальному русскому композитору, чья музыка, по словам поэта-символиста А. Белого, дает «бездну уверенности в победе и силы, очень нужные в нынешнее скверное и опасное время»; приношение творцу, помогающему нам вернуться к себе, к истокам своей души.