Далее цитируем статью И.А. Барсовой «Мечислав Вайнберг. 78 дней и ночей»:

«Польский еврей, Вайнберг родился в Варшаве 8 декабря 1919 года и был наречен именем Мечислав. Он успел окончить Варшавскую консерваторию по классу фортепиано у Юзефа Турчиньского. Очень скоро — в сентябре 1939 года — грянула Вторая Мировая война. Родители Мечислава и вся семья погибли в концлагере Травники. Сам Мечислав Вайнберг спасся бегством. На русско-польской границе в суматохе при проверке у беженцев документов произошел эпизод, приведший к утрате его польского имени. Вайнберг рассказывал: «Когда подошли ко мне, спросили: “Как фамилия?” — “Вайнберг”. — “Имя?” — “Мечислав”. — “Что такое «Мечислав»? Ты — еврей?” — “Еврей”. — “Значит, будешь Моисеем”». И он стал Моисеем.

В Минске Вайнберг окончил консерваторию по композиции в классе Василия Золотарева. 22 июня 1941 года Гитлер напал на Советский Союз. Предстояло новое беженство. На этот раз Вайнберг оказался в Ташкенте. Здесь в 1942 году он познакомился с дочерью еврейского актера и режиссера Соломона Михоэлса Натальей. Михоэлс — сценический псевдоним актера, подлинная же его фамилия — Вовси. Двоюродный брат Михоэлса, Мирон Семенович Вовси, в сороковые годы был главным терапевтом Советской Армии. Жена Мечислава Вайнберга Наталья приходилась таким образом не только дочерью Соломона Михоэлса, но и племянницей Мирона Семеновича Вовси. Через 11 лет этот человек станет главной жертвой в развязанном Сталиным «Деле врачей». Так волею судьбы Вайнберг, ставший членом семьи Вовси, оказался на скрещении двух Via Dolorosa сталинских времен.

<…>

В январе 1948 года страна была потрясена смертью Михоэлса. Это произошло в ночь с 12 на 13 января в Минске, куда актер был отправлен в командировку. Официальная версия — «автомобильная катастрофа» — была скептически воспринята людьми, понимавшими, что’ происходит в стране. Сталину нетрудно было найти предлог для политических обвинений Михоэлсу, который раздражал его своей независимостью, — ведь Михоэлс вел активную общественную деятельность. В апреле 1942 года по распоряжению правительства был создан Еврейский антифашистский комитет под председательством Михоэлса. И вдруг все переменилось. 7 января 1947 года Молотов получает «Докладную записку…» с приказом «прекратить деятельность антифашистского комитета советских ученых и еврейского антифашистского комитета в СССР⁵ в связи с исчерпанием стоявших перед ними задач». За этой лживой фразой скрывается сигнал к началу уничтожения еврейской культуры в Советском Союзе.

Через десять месяцев после убийства Михоэлса, 20 ноября 1948 года вышло «Постановление политбюро ЦК ВКП(б) о роспуске Еврейского антифашистского комитета в СССР».

<…>

13 января 1953 года в Советском Союзе было развязано «Дело врачей-вредителей». В сообщении газеты «Правда» об аресте «группы врачей-вредителей» говорилось, что названная группа ставила «своей целью, путем вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». Был арестован цвет советской медицины. В стране воцарилась гнетущая атмосфера страха и подозрений. Люди знали, что далее последует смертный приговор «убийцам в белых халатах».

«Дело врачей» стало еще одним ударом по семье, членом которой являлся Мечислав Вайнберг. В течение пяти лет между гибелью Михоэлса и арестом Мирона Вовси семья Михоэлса, в том числе Мечислав Вайнберг, находилась под непрерывным надзором КГБ. Во дворе (они жили тогда на Тверском бульваре, дом 12, квартира 8) под окнами дежурили «топтуны». Они сопровождали Вайнберга, куда бы он ни направлялся.

В ночь с 6 на 7 февраля после концерта Мечислав Вайнберг был арестован в собственной квартире. Позже он рассказывал: «6 февраля 1953 года был концерт в зале им. Чайковского, где Ойстрах играл транскрипцию моей “Молдавской рапсодии” для скрипки с оркестром. Потом пришли мы домой, со мной пришел Чайковский (Борис Александрович) с супругой и Николай Иванович Пейко. Сидели за столом. В два часа ночи раздался звонок в дверь, и меня забрали, а они просидели всю ночь при обыске».

Вайнберг был отправлен в Бутырскую тюрьму — Бутырку, как ее называли в народе. По какой статье его обвиняли? По сведениям второй жены Мечислава Вайнберга, уголовное дело на него было начато, но не закончено; его обвиняли в «еврейском национализме». Сам же композитор писал: «после смерти Михоэлса прошло уже пять лет, и, в данном случае, насколько я понял, меня хотели подцепить к “делу врачей”».

Вайнберг не был сослан. Географически свой «ГУЛАГ» он пережил в Бутырке, и продолжался он 78 дней и ночей, которые композитор провел в одиночной камере. Ночами ему не давали спать, стараясь добиться нужных показаний. «Можно только сидеть. Лежать нельзя. Ночью иногда бьет очень сильный юпитер в глаза, так что спать невозможно». По всей вероятности, его ждал расстрел, в лучшем случае — ссылка. Лишь смерть Сталина 5 марта 1953 года спасла жизнь Вайнбергу и другим бессчетным узникам ГУЛАГа. Сам Вайнберг считал, что его заточение длилось не два с половиной месяца Бутырки, а пять лет, в течение которых за каждым его шагом неотступно следил сотрудник МВД. Первым побуждением Дмитрия Шостаковича после ареста Вайнберга было попытаться спасти его. Невзирая на опасность, он написал письмо на имя Берии. В нем говорилось, «что он, Шостакович, ручается за М. Вайнберга, знает его как честного гражданина, очень талантливого молодого композитора, главным интересом которого является музыка». Шостакович передал письмо Наталье Вовси, и она, в сопровождении Левона Атовмьяна, отнесла его в проходную Кремля. Есть свидетельство, что письмо было передано Берией следователю.