Замысел оперы «Великая дружба» появился еще перед войной, в 1941, когда молодому композитору Вано Мурадели было предложено написать для Большого театра оперу о Серго Орджоникидзе. Композитор согласился, тем более что еще в 1921 встречался с Серго в своем родном городе Гори. Но началась война, и постановка была отложена на неопределенный срок.

Опера была написана на либретто драматурга Георгия Мдивани в 1946. Ее первоначальное название — «Чрезвычайный комиссар» — было незадолго до премьеры изменено. Действие оперы происходит в 1919 на Кавказе. События разворачиваются вокруг посланника Ленина — Комиссара (прототипом которого послужил Орджоникидзе). Параллельно развивается любовная линия Муртаза и казачки Галины. Белогвардейцы пытаются разжечь межнациональную рознь. Для этого они побуждают ингуша Муртаза убить Комиссара. Муртаз поначалу соглашается, но в последний момент протягивает Комиссару руку дружбы, а когда белогвардейцы стреляют в Комиссара, заслоняет его от пули и гибнет.

Премьера состоялась 28 сентября 1947 в городе Сталино (ныне Донецк). Затем оперу ставили в Ленинграде, Горьком, Ереване, Улан-Удэ, Новосибирске, Риге, Киеве, Вильнюсе, Перми, Саратове, Свердловске, Ереване, Фрунзе, Алма-Ате. Постановка в Киеве транслировалось по радио.

7 ноября 1947, в день 30-летия Октябрьской революции, состоялась премьера в Москве в Большом театре. Режиссер Борис Покровский, художник Федор Федоровский, дирижировал Александр Мелик-Пашаев.

Спектакль 5 января 1948 в Большом театре посетили И. Сталин и члены Политбюро. Сталин отнесся к опере отрицательно, ее постановка, явилась, по мнению вождя, «крупной политической ошибкой» (цит. по книге: Е.С. Власова. «1948 год в советской музыке». М.: Классика-XXI, 2010). Через месяц, 10 февраля, вышло Постановление ЦК ВКП (б) «Об опере В. Мурадели “Великая дружба”», в котором опера подверглась разгромной критике (11 февраля Постановление было опубликовано в газете «Правда»).

Через месяц, 10 февраля, вышло Постановление ЦК ВКП (б) «Об опере В. Мурадели “Великая дружба”», в котором опера подверглась разгромной критике. 11 февраля Постановление было опубликовано в газете «Правда».

«…Производит убогое впечатление…»

Постановление начиналось так:

«ЦК ВКП(б) считает, что опера “Великая дружба” (музыка В. Мурадели, либретто Г. Мдивани), поставленная Большим театром Союза ССР в дни 30-й годовщины Октябрьской революции, является порочным как в музыкальном, так и в сюжетном отношении, антихудожественным произведением.

Основные недостатки оперы, коренятся прежде всего в музыке оперы. Музыка оперы невыразительна, бедна. В ней нет ни одной запоминающейся мелодии или арии. Она сумбурна и дисгармонична, построена на сплошных диссонансах, на режущих слух звукосочетаниях. Отдельные строки и сцены, претендующие на мелодичность, внезапно прерываются нестройным шумом, совершенно чуждым для нормального человеческого слуха и действующим на слушателей угнетающе. Между музыкальным сопровождением и развитием действия на сцене нет органической связи. Вокальная часть оперы — хоровое, сольное и ансамблевое пение — производит убогое впечатление. В силу всего этого возможности оркестра и певцов остаются неиспользованными.

Композитор не воспользовался богатством народных мелодий, песен, напевов, танцевальных и плясовых мотивов, которыми так богато творчество народов СССР и, в частности, творчество народов, населяющих Северный Кавказ, где развертываются действия, изображаемые в опере.

В погоне за ложной “оригинальностью” музыки композитор Мурадели пренебрег лучшими традициями и опытом классической оперы вообще, русской классической оперы в особенности, отличающейся внутренней содержательностью, богатством мелодий и широтой диапазона, народностью, изящной, красивой, ясной музыкальной формой, сделавшей русскую оперу лучшей оперой в мире, любимым и доступным широким слоям народа жанром музыки.

Исторически фальшивой и искусственной является фабула оперы, претендующая на изображение борьбы за установление советской власти и дружбы народов на Северном Кавказе в 1918–1920 гг. Из оперы создается неверное представление, будто такие кавказские народы, как грузины и осетины, находились в ту эпоху во вражде с русским народом, что является исторически фальшивым, так как помехой для установления дружбы народов в тот период на Северном Кавказе являлись ингуши и чеченцы.

ЦК ВКП(б) считает, что провал оперы Мурадели есть результат ложного и губительного для творчества советского композитора формалистического пути, на который встал т. Мурадели».

Принятие Постановления стало началом кампании борьбы с «формализмом» в музыкальном искусстве.

В 1958 Постановление от 10 февраля 1948 было отменено. В последующие десятилетия опера исполнялась считанное число раз. 29 апреля в 1965 по московскому радио прозвучала новая редакция оперы с дополнительными стихами Эдмунда Иодковского, а 13 ноября того же года прозвучала ее концертная версия. Единственная постановка состоялась в Северо-Осетинском музыкально-драматическом театре в г. Орджоникидзе (ныне Владикавказ) 22 апреля 1970, в день 100-летия со дня рождения В. Ленина.

В Башкирской опере «Великая дружба» поставлена спустя 53 года после предыдущей постановки.

И в год 75-летнего «юбилея» Постановления от 10 февраля 1948 года.

Об авторе

Вано Ильич Мурадели происходил из армянской семьи. Он родился в 1908 в Гори, на родине Сталина, и был в молодости ревностным сталинистом (что не уберегло его оперу от гнева вождя, а автора — от обвинений в формализме). Причем ревностным до такой степени, что сменил армянские имя и фамилию Ованес Мурадян на грузинские — Вано Мурадели. Тем не менее, в 1966 он подписал письмо 13 деятелей советской науки, литературы и искусства в президиум ЦК КПСС против реабилитации Сталина.

Композитор работал в разных жанрах: писал оперы («Велика дружба», «Октябрь»), оперетты («Девушка с голубыми глазами», «Москва – Париж – Москва»), балет, симфонии, кантаты, но известность ему принесли популярные песни: «Бухенвальдский набат», «И на Марсе будут яблони цвести», «Я — Земля» (всего около 200). Дважды лауреат Сталинской премии.

В разные годы Мурадели был членом Оргкомитетов по созданию Союза советских композиторов и Союза композиторов РСФСР, секретарем правления Союзов композиторов СССР и РСФСР, председателем правления Московского отделения СК РСФСР. Умер в 1970.

«Где поставить запятую?»

Идейный вдохновитель, музыкальный руководитель и дирижер постановки «Великой дружбы» в Улан-Удэ — художественный руководитель Бурятского государственного академического театра оперы и балета имени Г.Ц. Цыдынжапова, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, народный артист Республики Бурятия, лауреат Государственной премии РСФСР имени М.И. Глинки Владимир Рылов.

«На плакате нашей оперы вы можете прочесть: “Запретить нельзя исполнять!” — говорил Рылов перед премьерой. — Где мы ставим запятую? “Запретить, нельзя исполнять” – так решил вождь народов Иосиф Сталин в 1948 году. Мы же пытаемся поставить ее так: “Запретить нельзя, исполнять!”

Попробуем реабилитировать этот опыт. Материал сложный и неизвестный. Ведь готовясь к любой другой классической опере, певцы могут взять записи своих предшественников, великих исполнителей, послушать их, выучить, исследовать. Здесь такой возможности нет — все надо начинать заново. Это событие, которое определенным образом возвращает нам часть нашей истории. А что может быть важнее для нас, чем наша история? Наш народ отличает именно интерес к прошлому.

…Надеюсь, что наш спектакль откроет миру этот забытый музыкальный шедевр и вдохновит другие театры на постановку этой оперы. Действие оперы происходит на Кавказе в первые годы советской власти. В центре сюжета — любовь джигита Муртаза и терской казачки Галины. Любовь внезапная, запретная, обреченная. Чувства героев, колорит многонационального Кавказа, значимость исторических событий — все это запечатлено в музыке».

Дмитрий Дылыков, директор Бурятского театра оперы и балета:

«Этот спектакль сегодня не идет нигде в мире, только у нас. На протяжении практически года по крупицам создавалась партитура, клавир. Это и большая работа для артистов. Оперу нельзя было послушать, нельзя было посмотреть, как и кто ее когда-то исполнял. Задействована вся труппа: солисты оперы, хор, балет, симфонический оркестр. Мы пригласили каскадеров, которые под руководством Солбона Лыгденова приняли участие в постановке».

Для постановки была собрана мощная творческая команда, в которую вошли известный режиссер, заслуженный деятель искусств РСФСР Вячеслав Добровольский, сценограф и художник по костюмам Наталья Хохлова (Пермский театр оперы и балета), художник по свету Ильдар Бедердинов, лауреат премии «Золотая маска» (МАМТ им. Станиславского и Немировича-Данченко).

История стучится в дверь

Спектакль в Москве во многом стал потрясением. Постановке предшествовал колоссальный градус ожидания: неизвестная опера, получившая историческую прописку в названии Постановления ЦК ВКП (б). Вроде бы никому не приходит на ум ставить на современной сцене оперы советских времен — «Тихий Дон» Ивана Дзержинского, «Мать» Тихона Хренникова, «Семья Тараса» Дмитрия Кабалевского и т.д. (пожалуй, единственное исключение — опера-митинг «Крым», которую в 2014 поставил «на злобу дня» Юрий Александров в своем театре «Санкт-Петербург Опера» на основе оперы Мариана Коваля «Севастопольцы»).

Но интерес и желание увидеть охаянную властью и запрещенную оперу оставались: запретный плод всегда сладок.

В 1930-1940-е годы все произведения писались для одного человека. И либретто, и музыка, и герои выбирались для этого зрителя. Даже про Булгакова говорили, что он написан роман «Мастер и Маргарита» для того же человека. А если на сцене появлялось нечто связанное с этим человеком лично — намеки на его образ, или территория его родины, или нечто, связанное с его биографией — то задача понравиться Главному Зрителю стояла еще острее. (Кстати, «Жизнь за царя» тоже создавалась Глинкой для одного человека — Николая I. Так что в СССР традиция возродилась).

Но вот авторам оперы о революционных событиях на Кавказе с участием Главного Зрителя верную политическую линию выдержать не удалось.

Музыка оперы абсолютно «современная», потому что в ней нет ни одной запоминающейся мелодии, разве что намеки на «Не счесть алмазов в каменных пещерах» и легкие восточные напевы (что, собственно, отмечено и в Постановлении). Но есть прекрасная современная оркестровка, очень динамично, страстно, сочно и экспрессивно воспроизведенная оркестром под управлением Владимира Рылова — автора всей идеи постановки.

Надо было обладать колоссальной энергией, чтобы настоять, отстоять, сделать этот спектакль и привезти в Москву. Причем привезти в исторически значимый отрезок времени: в год 75-летия Постановления ЦК ВКП (б) «Об опере В. Мурадели “Великая дружба”» (1948), 100-летия создания Бурятской АССР (1923), а первый московский спектакль прошел в день 30-летия принятия последней Конституции РФ (12 декабря 1993).

Сюжет оперы — политическая агитка. Но разве не этим языком с нами сегодня разговаривает телевидение, радио и иные СМИ? Разве не он формирует атмосферу сегодняшней жизни?..

В либретто царит соцреализм, на его фоне рождается любовь и появляются враги, которые подговаривают на преступление, но в итоге все всех прощают, потому что должна восторжествовать дружба народов, потому что комиссары — хорошие люди, которые объяснили горцам, что у них будет свобода, земля и все остальное. Мы знаем, что все было не так. И до 1948 все было не так. Но мы должны верить тому, что преподносится со сцены, и играть в эту сказочную игру — в светлый образ комиссара.

С другой стороны, когда выходишь из театра, то задаешься вопросом: мы хотим, чтобы это вернулось? И в искусстве, и в жизни? И когда задумываешься, то смысл постановки возрастает многократно. Она демонстрирует нам это возвращение воочию.

На сцене — картины сталинского ликования, в котором сливаются все народы, высятся горы, летают орлы, выходят пионеры в шортах и галстучках. Звучит три торжественных пафосных финала, три подтверждения дружбы народов. Но спектакль заканчивается. Опускается прозрачный занавес. На переднем плане стоит жена комиссара, и маленький мальчик-«комиссаренок», одетый в кожанку и фуражку. А на заднем плане стоит его отец комиссар. И вот что написано в либретто: «Прошли годы. Мейрана проверяет, как сын подготовился к уроку истории. Внезапное тяжелое предчувствие охватывает обоих. Им кажется, что они уже больше никогда не увидят мужа и отца… В глубине сцены с лопатой на плече появляется Комиссар. Его рубаха залита кровью, на лице следы пыток. Прежде чем начать копать, он глубоко задумывается…». Копает ли он могилу себе? Или всей этой жизни, где воспроизводство комиссаров уже заведено?