«Провинциальные танцы» давно признаны самым известным российским театром танца. С конца восьмидесятых театр жил то лучше, то хуже, но регулярно представлял премьеры, оставаясь успешным и стабильным — 9 номинаций на национальную премию, 5 «Золотых масок».

Уже несколько сезонов худрук держала паузу в собственным театре. Она с успехом сочиняла хореографию в других местах (из недавнего – опера “Дон Карлос” в Большом), как хореограф сотрудничала с приглашенными режиссерами и в собственной труппе, но полностью выстроенный Багановой спектакль не появлялся лет пять, со времен инфернальной, по мотивам “Женщины в песках” Кобо Абэ, “Сепии” 2011 года. Так что премьеру все очень ждали. Баганова, подумав, объявила ее название условным, легко заменимым к следующим показам. Поскольку название “Объективная реальность, данная нам в ощущениях”, а ощущения переменчивы.

Чтобы не слишком раздражать лояльного зрителя объективной реальностью и ощущениями, хореографы современного танца часто дают танц-спектаклям формальный повод. Здесь повод – всем известная басня, но при простоте формы Баганова выбрала ту, что надо, с эффектом палимпсеста: Эзоп написал “Муравей и майский жук”, Лафонтен по его следам – “Муравей и цикада”, дедушка Крылов завещал ее всем школьникам Отечества в виде “Стрекозы и муравья”. Но в спектакле “Провинциальных танцев” нет никаких балетных мушек, стрекоз и прочей живности. Конфликт насекомых – всего лишь повод поговорить о способности не отторгнуть, понять, а иногда и принять чужой мир. Тема ныне не самая популярная, но насущная для выживания человечества как вида. И как водится, в эту большую тему художник вписывает свою личную – тему отношений артиста и “обычного человека”.

У артиста (она же стрекоза, она же иной) трепетное тело, способность взмывать к небесам на высоких поддержках и падать навзничь от собственной слабости или чужой жестокости. У окружающих ее “обыкновенных” крепкие поддержки, прямота движений, физически емкие па. Баганова умеет выстроить отношения с художниками (здесь – Вера Соколова, Ярослав Францев и светодизайнер Максим Сергачев), так что сложные отношения танцующих поддержаны сценографией. Действие навинчивается, пока, наконец, твердо стоящие на земле муравьи – обычные люди не обрастают техническими конечностями в духе Кафки, и тогда уже их руки-гофры и ноги-трубы участвуют в танце как нормальное продолжение тел.

Избегая прямолинейности по традиционным режиссерским канонам, хореограф-постановщик все же четко прописывает завязку, развитие событий и финал – открытый, но все же единственный финал, слабое место абсолютного большинства отечественных (и не только) театров танца. После него остается веское послание, переданное мышечной силой и связками тел: готовы ли мы видеть объективную реальность, где все мы – разные? Готовы ли эту объективную реальность ощущать собственным мозгом, а не верить всему, что нам навязывают? У театра танца нет ни задачи, ни возможности дать на эти вопросы прямой ответ, но эффект невербального послания очевиден.

Баганова говорит, что с ее школьным физико-математическим классом за плечами ей проще объяснить артистам задачу с точки зрения физики, а не анатомии, и в этом признании на самом деле скрыты глубина и объем каждой ее новой работы: анатомия несравнимо дальше от философии, чем физика. После уже помянутой “Сепии” и “Спящей красавицы” казалось, что хореографу действительно нужна пауза – театр состоялся, труппа в прекрасной форме, нормальная боязнь художественного застоя действует как прививка от замкнутости, но требует времени. Теперь ясно, что так боящиеся самоповторов “провинциалы”, где в штате работают педагоги по классическому танцу и йоге, совершенно точно утвердились с собственным стилем – узнаваемым, ярким и очень точным.

После закрытия в прошлом году по финансовым причинам фестиваля театров современного танца “Цех”, свозивших в Москву труппы со всей России, хочется думать, что “Провинциальные танцы” счастливчики, и хотя бы у них все хорошо. Это, конечно, неправда. Но они умудряются вопреки всему выживать и показывать премьеры о самом важном.

Источник публикации Российская газета