Архивы Ундина - Музыкальное обозрение

Музыка из пепла: Большой симфонический оркестр представил в Вене сожженную оперу Чайковского

Дмитрий Лилеев — Mon, 13 Mar 2017 09:27:52 +0000

Два вечера подряд в главном музыкальном зале Вены – в Золотом зале Wiener Musikverein – Владимир Федосеев и Большой симфонический оркестр имени П. И. Чайковского исполняли уникальную для Европы премьеру – воссозданную по сохранившимся фрагментам оперу Чайковского “Ундина”, партитуру которой когда-то уничтожил сам композитор. В рамках проекта “Ундина” в Русском посольстве в Вене презентовали только что вышедший из печати 6-й том Академического полного собрания сочинений Чайковского с полным текстом реконструкции сохранившихся фрагментов “Ундины”.

Событие – из разряда экстраординарных даже для такого искушенного музыкального города, как Вена. Известно, что когда-то Вена не приняла музыку Чайковского, и Венский филармонический оркестр отказался играть его Третью симфонию, посчитав ее “слишком русской”, а мировая премьера его Скрипичного концерта в Вене была раскритикована в выражениях, оскорбивших композитора. У Чайковского осталась обида на Вену, и сам он здесь не выступал: и даже если включал Вену в свои европейские туры, концерты срывались.

Это факт истории, но в Вене, как и во всем мире, Чайковский давно признан как русский композитор номер один, “русский Моцарт”. И знаменитый Венский филармонический оркестр прилетал два года назад к Чайковскому в его Дом-музей в Клину на открытие торжеств по случаю 175-летия композитора, исполнив тогда с Риккардо Мути Пятую симфонию Чайковского.

В Вене постоянно ставятся оперы Чайковского. И глава музыкального архива Wiener Staatsoper Петер Полтан любезно показал хранящиеся здесь экземпляры прижизненных изданий партитур Чайковского “Евгений Онегин” и “Пиковая дама” с пометами Густава Малера, который дирижировал на рубеже XIX-XX веков венскими премьерами опер Чайковского – “Онегиным” (1897), “Иолантой”(1900) и “Пиковой дамой” (1902).

Между тем программа, которую привез в Musikverein Федосеев и Большой симфонический оркестр, стала абсолютным сюрпризом для венцев: европейская премьера реконструкции “Ундины” Чайковского (1869), уничтоженной композитором, и сюита из балета “Лебединое озеро”, в музыку которого вошли фрагменты “Ундины”, составленная Федосеевым. Известно, что сказочная “Ундина” была второй оперой Чайковского, написанной вслед за “Воеводой” (тоже, кстати, уничтоженной). Обещанной постановки на сцене Мариинского театра “Ундина” так и не дождалась: Дирекция императорских театров забраковала ее за “ультрасовременное направление музыки”. Раздосадованный Чайковский сжег партитуру, использовав ее музыкальный материал в других своих сочинениях. Как отметила на венской презентации только что вышедшего в Академическом полном собрании сочинений П. И. Чайковского тома “Ундины” Ада Айнбиндер, возглавившая издание после смерти Полины Вайдман, “ученые занимались реконструкцией “Ундины” многие годы. В предыдущем Полном собрании сочинений Чайковского были представлены чудом уцелевшие фрагменты из 1-го действия оперы, исполнявшиеся в 1870 году на концерте в Большом театре и сохранившиеся в его архивах. В нынешнее Академическое издание вошли все выявленные на сегодняшний день источники “Ундины”: либретто Владимира Соллогуба, на текст которого написана опера, фрагменты партитуры – интродукция, песня Ундины и финал 1-го действия, перенесенные впоследствии Чайковским в музыку “Снегурочки”, Марш из 3-го действия, включенный Чайковским во Вторую симфонию, и дуэт Гульбранда и Ундины, реконструированный в 1958 году Виссарионом Шебалиным по эскизу, написанному рукой Чайковского, известный всем как дуэт Одетты и Зигфрида из “Лебединого озера”.

Федосеев соединил все эти воссозданные музыкальные фрагменты оперы с текстом повести Фридриха де ла Мотт Фуке “Ундина”. Повесть эта в переводе Василия Жуковского была одной из самых любимых книг Чайковского с детства. Текст из “Ундины” Фуке на концертах в Wiener Musikverein читал известный австрийский актер Петер Матич, а партии Ундины и Гульбранда исполняли сопрано Анна Аглатова и тенор Сергей Радченко. В России проект “Ундина” Федосеев представил за год до европейской премьеры – в Клину и в Концертном зале Чайковского. При этом у “Ундины” был уникальный факт сценической истории: в 1993 году на сцене “Геликон-оперы” Дмитрий Бертман поставил спектакль “Ундина”, в который вошли три фрагмента из 1-го действия оперы и дуэт Ундины и Гульбрандта, а также отрывки из “Мандрагоры”, “Гамлета”, “Севильского цирюльника”, “Ромео и Джульетты” Чайковского. Спектакль с огромным успехом гастролировал в Париже и в Монпелье.

Между тем проект Федосеева представил новый объем партитуры “Ундины” Чайковского – в ее максимальной на сегодняшней день полноте и в коллизии с “Лебединым озером”, включающим в себя материал оперы. Как заметил дирижер, ему “особенно важно было привезти “Ундину” именно в Вену, в центр европейской музыкальной культуры, в город Моцарта, которого Чайковский так любил. Моцарт для него был бог. И Чайковский стремился писать также естественно и искренне как Моцарт. Музыка Чайковского – это все чувства русского человека, это наше сердце и душа. Именно поэтому его трудно играть западным музыкантам, которые часто считают его сентиментальным”.

Надо заметить, что в интерпретации Федосеева “Ундины” и “Лебединого озера” не было даже намека на чувствительность или экзальтацию, которые можно было вытянуть из самой драматургии сцен: из патетического любовного дуэта рыцаря Гульбранда и Ундины из 3-го действия оперы, из Адажио Одетты и Зигфрида в “Лебедином озере” – с его абсолютно волшебно прозвучавшими соло арфы (Эмилия Москвитина), скрипки (Михаил Шестаков) и виолончели (Федор Землеруб), из лирической песни нимфы Ундины “Ручеек – мой дядя, водопад – мой брат”, которую Анна Аглатова исполнила, магнетически растягивая каждый звук, растворявшийся в тревожном сумрачном пульсе оркестра. А в сцене бури из 1-го действия “Ундины” Владимир Федосеев развернул впечатляющую оркестровую картину, близкую по духу Dies Irae – с рельефными ритмическими пунктирами, устрашающим гулом и низвергающимися потоками оркестрового tutti, поверх которых хор Венского певческого общества скандировал по-русски: “Спасайтесь!” В финале “Лебединого озера” оркестровая картина звучала уже как огромный и вечный звуковой универсум Чайковского – с рокотами, звонами, массивными медными, прорывающими ткань струнных, огромным оркестровым валом, вновь надвигающимся на тему Одетты. В этом драматическом музыкальном космосе Чайковского не побеждало ни зло, ни добро: свет и тьма боролись, как в душе человека, вечно. И в этой интерпретации была подлинность самого Чайковского, впечатлившая знаменитый венский зал, который два вечера подряд взрывался овациями и был в явном восторге от “слишком русской” “Пляски скоморохов” из “Снегурочки” Чайковского, с залихватской энергией исполнявшейся оркестром на “бисах”.

Владимир Федосеев, народный артист СССР, художественный руководитель и главный дирижер Большого симфонического оркестра им. П.И. Чайковского:

— Музыка Чайковского – это настоящая библиотека чувств нашего народа. И мы постоянно что-то ищем, пытаемся глубже открыть публике его музыку. У меня есть идея обратиться к современным композиторам, чтобы сделать оркестровки романсов Чайковского, которые практически отсутствуют в репертуаре наших певцов. Такой вечер романсов Чайковского в оркестровках мы планируем провести в следующем году в консерватории. Вернемся и к забытой “Мандрагоре” Чайковского. В общем, все, что касается “неизвестного Чайковского”, мы ищем и найдем.

Между тем

17 марта в Большом зале консерватории Владимир Федосеев и Большой симфонический оркестр им. П.И. Чайковского представят премьеру сочинения Александра Сойникова “Роза мира” (мистерия для солистов, смешанного хора и симфонического оркестра) по одноименному произведению Даниила Андреева.

Источник публикации Российская газета

Запись Музыка из пепла: Большой симфонический оркестр представил в Вене сожженную оперу Чайковского впервые появилась Музыкальное обозрение.

На новой балетной волне

Дмитрий Лилеев — Thu, 13 Oct 2016 10:44:54 +0000

На сайте опубликованы фрагменты статьи. Полностью статью читайте в бумажной версии национальной газеты «Музыкальное обозрение» №7 (400) 2016

Дорогие друзья!
Подписывайтесь на газету «Музыкальное обозрение»!
Поддержите газету!

В репертуаре Большого театра «Ундина» возникла по двум причинам. В. Самодурову, когда в Москве заинтересовались его екатеринбургскими работами, стяжавшими «Золотые маски», предложили (еще во времена С. Филина) подумать над постановкой полнометражного балета с максимальным количеством участников. Хореограф предложил это название из любви к музыке Хенце и желания поработать с «романтическим» материалом. И вторая причина — она у таких театров, как Большой, всегда одна и та же: стремление пополнять репертуар балетами, для которых существует оригинальная, специально написанная музыка. В этом смысле «Ундина» встает в один ряд с многоактными балетами С. Прокофьева «Ромео и Джульетта» и «Золушка», «Спартаком» А. Хачатуряна или «Пер Гюнтом» А. Шнитке — все они создавались композиторами в тесном сотрудничестве с хореографами.

«Ундина»
Балет в трех действиях
Музыка Х.В. Хенце

Хореограф-постановщик В. Самодуров
Сценограф Э. Макилуэйн
Дирижер П. Клиничев
Художник по костюмам Е. Зайцева
Художник по свету С. Беннисон
Премьера 24 июня 2016
Продолжительность 90 мин.
Исполнители: Е. Крысанова, И. Цвирко; Д. Косырева, В. Лопатин; М. Александрова, В. Лантратов

<…>

В потоке бессознательного

В отличие от некоторых своих коллег, которые успешно выпускают сюжетные спектакли в содружестве с драматургами-либреттистами, Самодуров предпочитает работать один, опираясь на минимальное количество слов, избегая литературных источников. Поэтому в его «Ундине» нет ассоциативных имен, есть только пара Ундина и Беглец, другие ундины и отражения Беглеца, а также солисты дивертисмента из второго акта.

Театр подстраховался и предложил хореографу в помощь либреттиста (С. Коробков), но это было излишним, так как историю в балете Самодурова рассказывает танец, помещенный в специфический дизайнерский мир, переносящий зрителя из реальности в бессознательное.

Балет так устроен, что мы не понимаем, в каком мире живут герои, кто они и от чего бегут, потому что история происходит по всей видимости в режиме сновидения, сложенного, как узор «калейдоскопа», из красочных осколков бессознательных мыслей. Бегущего от обыденности (трафик мегаполиса, заурядные девушки, унылые традиции, брутальная реклама, навязчивый маркетинг, скрепы) героя накрывает лавина фантастического сновидения: на каком-то условном корабле случается катастрофа, гремит взрыв, бьются стекла, летят осколки, светящиеся неоновые колбы спускаются с колосников, занося на условный борт полчище бледных дев в серебристых пачках. Сновидение наследует желанию, а содержание нашего сна — это, собственно, исполнение желания. Такие желания мы обычно не афишируем, так как боимся признаться в них самим себе, но во сне они приходят сами.

Для описания потока бессознательных мыслей, реализованных в зрительных образах, Самодуров придумал особое хореографическое письмо, подобное арабской вязи — безостановочное, каллиграфически красивое и стройное. Язык сновидения иногда сравнивают с пиктограммами, в которые превратились буквы и слова. У Самодурова эти пиктограммы облечены в труднейшие балетные па нанизывающиеся друг на друга. Связоr столько, что хватило бы на несколько балетов! Запрет на дискретность, на прерывание танца Самодурову продиктовала музыка, в свое время прочитанная Аштоном в слишком реалистическом ключе.

Дорогие друзья!
Подписывайтесь на газету «Музыкальное обозрение»!
Поддержите газету!

<…>

Ундина в холодной войне

Скорее всего, Аштон недопонял язык Хенце, хотя формально композитор по тактам ответил на все запросы прихотливого либретто «Ундины». Балетная Англия тогда стояла на пороге рождения отечественного драмбалета, и внимание к бытовым мелочам в танце было предельным.

Хотя «родителем» нового английского жанра станет МакМиллан, Аштон готовил почву. Например, в его балете нашлось место разным светским вечеринкам с участием аристократических семей, сценам в порту, где орудовали корзинами торговки селедкой, матросы заигрывали с рыбачками (реалия, заимствованная у европейских художников XIX века, воспевших идеализированные красоты Неаполитанского залива), пили пиво, дрыхли на палубе и т.д. Надуманный итальянский антураж в либретто хило прикрывал реалию английского реалистического романа.

И у Хенце была тайна. Он жил в Италии на правах экспата, но мыслями был в Германии, и его жесткий романтизм жестокого века все равно наследует немецким классикам. Поэтому, когда Самодуров отменил бытовой контекст, так и не склеившийся у Аштона с музыкой, партитура обрела самодостаточность и как бы вернулась на место в истории немецкой музыки XX века. Оркестр Большого театра, ведомый Павлом Клиничевым, высветил жутковатый текст Хенце очень образно.

<…>

В любом случае, «Ундина» — это триумфальное прощание с драмбалетным направлением в Большом, настрой на танцевальную волну XXI века, погружение в актуальную реальность и создание нового языка танца, который будут учить и за рубежом. А не наоборот, как было у нас последнее время.

Дорогие друзья!
Подписывайтесь на газету «Музыкальное обозрение»!
Поддержите газету!

Запись На новой балетной волне впервые появилась Музыкальное обозрение.

Премьера восстановленной оперы Чайковского «Ундина» состоялась в Клину

Дмитрий Лилеев — Wed, 11 Nov 2015 16:35:29 +0000

Концертное исполнение оперы Чайковского «Ундина» в восстановленной авторской версии состоялось в подмосковном Клину 11 ноября в рамках празднования 175-летия со дня рождения композитора.

Чайковский в 1870 году заявил, что уничтожил оперу, однако, как выяснилось, ее фрагменты он перенес в другие сочинения

Концертная версия «Ундины» прозвучала в исполнении Государственного академического Большого симфонического оркестра имени Чайковского (художественный руководитель и главный дирижер — Народный артист СССР Владимир Федосеев), хора Академии хорового искусства имени Попова (главный дирижер — Алексей Петров), солистов Анны Аглатовой (сопрано), Алексея Татаринцева (тенор). Фрагменты повести «Ундина» Фридриха де ла Мотт Фуке и Жуковского читал народный артист России Михаил Филиппов.

«Опера “Ундина” — совершенно особый случай в творчестве композитора, — рассказала ТАСС ведущий научный сотрудник Дома-музея Чайковского в Клину Полина Вайдман. — При жизни Чайковского эта опера исполнена так и не была, но большая часть музыки известна широкой публике: разочарованный сценической судьбой “Ундины”, композитор использовал ее фрагменты в других своих сочинениях. Любопытно, что эта опера была написана не по заказу, а из личного интереса. Это была любимая книга Чайковского с детства. А томик с поэмой Фридриха де ла Мотт Фуке 1838 года, изданный ровно за два года до рождения композитора, хранится у нас в библиотеке».

«Ундина» — единственная романтико-фантастическая опера в творчестве Чайковского. В 1870 году были исполнены отрывки из «Ундины». Партитура этих фрагментов сейчас также хранится в Доме-музее. Однако разочарованный провалом, Чайковский написал, что уничтожил оперу.

«Но это не совсем так, — поясняет Полина Ефимовна. — Фрагменты оперы он перенес в другие сочинения, большую часть — в “Лебединое озеро”, в “Снегурочку”, во вторую часть Второй симфонии. Долгое время в архиве Дома-музея хранился неясный листочек. Танеев думал, что это из “Мазепы”. А сейчас выяснилось, что это фрагмент дуэта Ундины и Гульбранда, реконструкцию которого в 1958 году сделал Шабалин…»

Работа по восстановлению оперы была проведена в рамках подготовки нового Полного собрания сочинений Петра Чайковского: первые тома его уже выпущены. Однако в случае с Ундиной” точно знать, как именно выглядела эта опера, не представляется возможным, поэтому в восстановленную версию вошло «все, что удалось подтвердить документально».

Маэстро Владимир Федосеев в разговоре с ТАСС отметил, что, несмотря на то, что “Ундина” относится к раннему творчеству Чайковского, в ней уже слышно все, что композитор будет делать дальше.

«Из этой оперы возникло много прекрасного Чайковского, которого мы знаем. Мы слышим и “Лебединое озеро”, и Вторую симфонию. Эта опера открывает душу Чайковского. Поэтому думаю, что публика воспримет ее хорошо, хотя это и не полновесный Чайковский. Он и сам, видимо, был ей не доволен. Но тогда и многая другая музыка Петра Ильича долгое время подвергалась критике, сознание слушателей приходило позже. Мы принимаем его всего, с его огромным сердцем, а по мелодизму с Чайковским мало кто может сравниться», — убежден Федосеев.

Мероприятие состоялось 11 ноября, в 18:00 в концертном зале Государственного мемориального музыкального музея-заповедника Чайковского, заключается в материале.

Источник публикации ТАСС

Запись Премьера восстановленной оперы Чайковского «Ундина» состоялась в Клину впервые появилась Музыкальное обозрение.