Слово о Шацкой

Обстоятельную характеристику деятельности Валентины Николаевны дал Владимир Ильич в Предисловии к книге:

«Когда размышляешь о Валентине Николаевне Шацкой (1882–1978), вникаешь в перипетии ее жизненного пути, осмысливаешь содержание ее музыкально-педагогического наследия, постепенно все отчетливее понимаешь, что соприкасаешься с уникальным человеком, своеобразной неповторимой личностью.

Судьба подарила В.Н. Шацкой долгую жизнь – почти 95 лет. Более семи десятилетий этой жизни были посвящены музыке, педагогике, просвещению.

Деятельность Шацкой являет собой, пожалуй, единственный пример в истории отечественного музыкального образования, когда один человек одинаково результативно проявил себя в различных областях музыкального образования – дошкольного, школьного, внешкольного, профессионального. Содержащиеся в книгах и статьях ученого идеи, практические наработки обогатили новым знанием и опытом каждую из названных музыкально-образовательных сфер.

С конца 1920-х годов и в последующие десятилетия Шацкая воспринималась музыкально-педагогическим сообществом как один из признанных лидеров отечественного музыкального образования. Круг ее научных интересов был широк. Она плодотворно разрабатывала вопросы истории, теории, методики, практики музыкального обучения и воспитания подрастающего поколения, проблемы подготовки музыкально-педагогических кадров.

В сферу научных интересов Шацкой входили не только проблемы музыкальной педагогики, но и эстетического воспитания и художественного образования молодежи. Под ее руководством и при ее непосредственном участии, начиная с середины 1940-х годов, разрабатывались теоретические основы эстетического воспитания детей, были подготовлены и изданы многочисленные книги, пособия по приобщению растущего поколения к различным видам искусства.

Шацкая была выдающимся музыкантом-просветителем. Она подготовила и провела многие сотни концертов, лекций, бесед о музыке для детской и взрослой аудиторий. С ее именем неразрывно связано становление в нашей стране детского музыкального радиовещания, научная разработка вопросов организации, содержания и методики проведения филармонических лекций-концертов для юношества. Она являлась автором многочисленных популярных публикаций о музыке и музыкальном воспитании, адресованных школьникам, учителям, родителям.

Отдельный и значимый аспект многогранной деятельности Шацкой – ее административная работа. Будучи назначенной в разные периоды жизни на различные управленческие должности – заведующей школой-колонией “Бодрая жизнь”, руководителем Музыкального отдела Первой опытной станции по народному образованию Наркомпроса РСФСР, заведующей кафедрой, деканом, заместителем, а затем и исполняющей обязанности директора Московской государственной консерватории, директором Научно-исследовательского института художественного воспитания АПН РСФСР, – она вносила в работу этих учреждений много нового, создавала в них атмосферу творческого поиска.

Трудно переоценить вклад Шацкой в разработку проблем подготовки музыкантов-педагогов. Под ее научным руководством в 1930-е годы в Московской консерватории была подготовлена уникальная концепция вузовского музыкально-педагогического образования, практически реализованная сначала в данной консерватории, а  затем  на музыкально-педагогических факультетах всех высших музыкальных учебных заведений страны.

Существенна роль Шацкой в подготовке научно-педагогических кадров. Именно по ее инициативе и под ее руководством в Московской консерватории впервые в стране была открыта аспирантура по подготовке научных работников в области музыкальной педагогики общеобразовательной школы. Десятки исследователей из различных республик СССР, пройдя школу Шацкой, – первоклассного музыканта, яркого ученого-педагога, принципиального, требовательного, доброжелательного и отзывчивого человека – многое сделали для развития различных областей отечественной музыкально-педагогической науки и образовательной практики.

Наконец, нельзя не сказать и о том, что в течение продолжительного времени Шацкая являлась единственным в нашей стране музыкантом-педагогом, избранным действительным членом (академиком) Академии педагогических наук РСФСР. В этом факте – признание больших заслуг ученого в научной разработке проблем школьного и вузовского музыкального образования» (Шацкая, с. 5–7).

Предисловие

Начальная, очень значимая часть скромно названа «Предисловием» (с. 5–25). Это единственный раздел книги, в котором дается оценочная, строго выверенная ученым критика – то, что по традиции обычно составляет всю монографию. Именно здесь заложены и пояснены главные научные параметры грандиозного труда: актуальность с кратким обзором направлений деятельности В.Н. Шацкой, историография вопроса и источниковая база исследования, научная новизна, теоретическая и практическая значимость и т.д.

В.И. Адищев, обозначив свою роль в книге как составителя, который подготовил и откомментировал тексты собранных документов и материалов, во всей остальной книге представляет исторические источники: в первой части «Документы. Исследования» (с. 27–535), во второй – «Воспоминания о В.Н. Шацкой» (с. 537–605).

Все это – первоисточники, то есть материалы и документы с фактами для формирования объективных представлений о деятельности ученого-педагога. Отстаивая значение публикации подобных источников, еще в 1913 году Николай Федорович Финдейзен писал: «С каждым поколением меняются художественные вкусы публики и взгляды критики; неизменными остаются факты исторического анализа»[1].

[1] Финдейзен Н.Ф. Заметки, планы, наброски. Разрозненные записи. 6 сент. 1891 – 17 фев.1920. -Ф.816. -Оп.1. -Ед.хр.375.-297 л.

Шацкая о себе

Первая часть состоит из 7 разделов, первый из которых открывают три документа, которые идут с подзаголовком «Вместо введения». В.Н. Шацкая о себе: во-первых, это – ее воспоминания о родителях, домашних уроках и начале обучения игре на фортепиано, во вторых, автобиография ее как директора НИИ художественного воспитания АПН РСФСР, в-третьих, ее ответы на вопросы анкеты.

Следующие шесть разделов – рукописи, официальные документы, лучшие страницы публикаций, рассортированные по периодам жизни и деятельности Валентины Николаевны Шацкой. Всего 127 материалов.

Значение деятельности педагога-музыканта в таком представлении осознается гораздо ярче и весомее, чем если бы это была традиционно написанный текст с многочисленными цитатами из приводимых в книге документов. И в то же время это – основа, на которой мы можем выстраивать собственное мнение, логику рассуждений и получать собственные умозаключения.

Воспоминания и документы

Вторая часть – семь воспоминаний о В.Н. Шацкой: М.А. Румер, Н.Д. Орловой, О.А. Апраксиной, Э.И. Монасзона, В.А. Разумного, Г.Н. Падалки и Ю.Б. Алиева. «Слово о выдающемся музыканте, талантливейшем педагоге и общественном деятеле Валентине Николаевне Шацкой» Юлия Багировича Алиева хочется отметить особо: в свою статью он включает интервью с 95-летней В.Н. Шацкой, записанное в 1977 году, за год до ее кончины, и опубликованное в этой книге впервые.

Монография оснащена основательным научно-справочным аппаратом: помимо списка опубликованных работ В.Н. Шацкой и литературы о ней, в книге даны «Перечень использованных архивных и музейных фондов» и пять списков: использованных периодических изданий, использованной литературы  , иллюстраций, сокращений и трудов по проблемам музыкального образования, опубликованных сотрудниками НИИ художественного воспитания АПН РСФСР в период руководства институтом В.Н. Шацкой. Снабжена книга и фотографиями, и указателем имен.

Каждый документ четко атрибутирован: приводятся полные выходные данные – заглавие, подзаголовок (при наличии), дата создания, местонахождение в архиве или информация о предыдущей публикации. Подстрочные замечания с дополнительными комментариями и концевые примечания к каждому документу с расшифровкой имен и неясностей в тексте расширяют представление о документальных источниках; великолепные иллюстрации, данные отдельной вкладкой – все это, с одной стороны, традиционно, а с другой очень уж скрупулезно и объемно выполнено.

Рукопись книги под названием «Академик В.Н. Шацкая. Жизнь и творчество в документах, исследованиях, воспоминаниях» открывает новые возможности как для исследования отдельных аспектов деятельности выдающегося педагога, так и для методологии музыкальной педагогики как науки в разработке архивных материалов и документов и их обнародованию в печати.

Завершенный многогранный, насыщенный ранее неопубликованными (или частично опубликованными) материалами, огромный труд В.А. Адищева наконец-то увидел свет в полном объеме. Книга о В.Н. Шацкой будет востребована не только специалистами и обучающимися в сфере музыкальной педагогики, но и историками, философами, а также широким кругом ученых и читателей.

Однако будет ли? Издание, посвященное выдающемуся музыкальному педагогу России, которое априори должно быть на книжной полке каждого музыкального руководителя, учителя, воспитателя, работника системы общего и дополнительного образования. Однако, еще не успев увидеть свет, оно становится раритетным, поскольку тираж книги обозначен в 300 экземпляров – малая капелька для музыкальной педагогики, которая не обеспечивает потребности даже чисто научной части нашего музыкального сообщества. Восполнить этот, пожалуй, единственный недостаток книги может не только дополнительное ее тиражирование, но и выход электронного варианта книги, доступного для профессионалов и любителей музыки через глобальную сеть Интернет.

Таким образом, книга В.И. Адищева дает нам возможности нового уровня, в результате обретения которого открываются широкие возможности исследования и анализа музыкальной педагогики советского периода, что с каждым годом становится все необходимее для объективности и беспристрастности взгляда на историю музыкального образования в России ХХ века.

Дело моей жизни

Путь поиска своей темы — многогранной и захватывающей в значительной степени зависит от научного руководителя. Георгий Михайлович Кантор (1931–2013), приняв меня в свой класс Казанской государственной консерватории, поступил очень мудро: три курсовых работы, которые были созданы под его руководством – это был путь выявления моих возможностей как музыковеда. Одна из них — «Особенности музыкального мышления композиторов-симфонистов на примере первых частей 5-й и 6-й симфоний П.И. Чайковского, 5-й Г. Малера и 9-й А. Брукнера» — в стремлении найти восприятие этой музыки современниками композиторов привело к музыкальной периодике того времени и, в первую очередь, к «Русской музыкальной газете», которая потрясла по всем параметрам своим неповторимым стилистическим многообразием, отсутствием штампов, многотемьем и обилием имен авторов и корреспондентов. Вот с тех пор, с лета 1982, почти 40 лет, длится мой «роман» с Финдейзеном!

Тема моей дипломной работы, защищенной в июне 1983 — «История музыки в “Русской музыкальной газете” Н.Ф. Финдейзена». Спустя еще полгода Г.М. Кантор направил меня в Ленинград к Ларисе Георгиевне Данько (1931–2020), чье заботливое, подлинно материнское руководство продолжалось 36 лет и привело нас к полученному результату: осознанию бездонной глубины архива Н.Ф. Финдейзена, насчитывающего около 6000 единиц хранения, и тому факту, что каждая, казалась бы новая идея в моей жизни произрастает из его сокровищницы, будь то «Музыка в провинции» (как называлась постоянная рубрика в РМГ) или опыты по раннему музыкальному развитию, а особенно по музицированию – от элементарного или домашнего до высот исполнительского мастерства и организации конкурсно-концертной практики.

Спасибо коллегам

Фонды Н.Ф. Финдейзена сосредоточены в основном в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (Санкт-Петербург) и трех архивах: Российского института истории искусств в Санкт-Петербурге, Российского национального музея музыки в Москве и Музея-заповедника П.И. Чайковского в Клину Некоторые документы есть в Московской консерватории.

Мне помогали в работе, прежде всего, хранители фондов, особенно Наталья Васильевна Рамазанова и Полина Ефимовна Вайдман. Мои постоянные рецензенты с 1980-х – 1990-х: Эра Суреновна Барутчева, Михаил Григорьевич Бялик, Зивар Махмудовна Гусейнова и Сергей Михайлович Мальцев.

В 1990-х существенную методологическую помощь в работе оказывала Ира Федоровна Петровская — ведущий научный сотрудник РИИИ, строго исследовавшая первые изданные книги и помогавшая добиваться достоверности информации собственным личным собранием.

Я благодарна старшим коллегам — Марине Павловне Рахмановой, Александру Сергеевичу Белоненко, Аркадию Иосифовичу Климовицкому, Иосифу Генриховичу Райскину — за ценные советы, помощь в работе и видении новых ракурсов и направлений архивного поиска, обсуждение и обмен найденными и наработанными материалами.

Все чаще электронная почта приносит мне отклики об уже опубликованных рукописях: задаются вопросы об источниках информации и возможных ракурсах их разработки, о возможности получить документов, не выезжая за пределы родных городов (то есть, завуалированные предложения об их пересылке), уточняются факты, имена. Так финдейзеновская убежденность в необходимости работать на ниве музыкальной истории сообща и в третьем десятилетии XXI века утверждается в работе музыковедов.

Благодарность «МО»

Петр Васильевич Меркурьев и Андрей Алексеевич Устинов, да и вся редакция «Музыкального обозрения» свершила, казалось бы, невозможное в середине 1990-х, создав для меня фонд копий всех дневников Финдейзена 1920-х гг., рукописи которых хранятся в Москве, и стала мощным катализатором в работе с рукописями. Именно с этого подарка, еще с пишущей машинкой, затем с ноутбуком, запоминавшим не больше 20 страниц, и началось осуществление моей мечты об издании рукописей.

Затем последовали публикации фрагментов дневников в «МО». В 2008, накануне 20-летия «МО», было проведено исследование подшивок газеты за все годы, результаты которого показали, что именно «Музыкальное обозрение» может считаться преемником «Русской музыкальной газеты», а ее редакционный коллектив — достойным продолжателем дела Н.Ф. Финдейзена.

А когда спустя 10 лет мы пришли к 150-летию со дня рождения Финдейзена, к 125-летию «Русской музыкальной газеты» и 100-летию прекращения ее деятельности, А.А. Устинов первым поддержал идею Дня его памяти в Курске, 20 сентября 2018, в день 90-летия со дня его смерти. Все этапы этого форума – панихида в университетском храме святых равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия с поминанием выдающихся отечественных музыкантов; творческая встреча и мастер-класс главного редактора «Музыкального обозрения»; собственно часы, посвященные анализу современного значения финдейзеновского культурно-исторического наследия и заключительный концерт лучшего струнного трио Курской областной государственной филармонии (любимой формы его домашнего и концертного музицирования) были подчинены главному — памяти выдающейся личности.

Не только «Дневники»

К настоящему времени изданы 4 тома «Дневников» Н.Ф. Финдейзена (с 1892 по март 1920). В издательстве «Дмитрий Буланин» (Санкт-Петербург) идет работа над изданием «Дневников 1920–1924». Это пятый том, финансирование издания в 2021 получено от Российского фонда фундаментальных исследований (грант № 21-112-00034). До конца года должна завершиться работа над шестым томом (1925–1928) (грант РФФИ № 19-112-00226).

Книга «Из моих воспоминаний», увидевшая свет 2004 тиражом в 600 экземпляров, сейчас готовится к переизданию издательством «Композитор • Санкт-Петербург».

Неизданными остаются «Музыкальный дневник» за 1891–1928, который Н.Ф. вел одновременно с бытовым; «Заметки, планы, наброски» — записная книжка. Вряд ли увидят свет дневники с 1888 по 1892 гг. из-за того, что многие страницы писались тайнописью, расшифровать которую мог бы только автор. А еще эпистолярное наследие, составляющее несколько сотен папок с его перепиской. Лишь малая толика этих материалов опубликована в отдельных статьях или вошла в комментарии к изданным рукописям.

«Воспоминания о Н.Ф. Финдейзене» — еще один ракурс упрочения памяти о Н.Ф. Финдейзене: от записей его современников — до наших, ведь к 150-летию со дня его рождения своим отношением к финдейзеновскому наследию поделились петербургские музыковеды Л.Г. Данько, А.И. Климовицкий, И.Г. Райскин, и украинский философ-историк, директор Института музыкознания Г.И. Ганзбург (Харьков).

Постепенно осуществляется программа переиздания книг Н.Ф. Финдейзена в факсимильном виде: с каждым годом Интернет все более радует таким систематическим пополнением. Если все 7 выпусков «Очерков по истории музыки в России с древнейших времен до конца XVIII столетия» уже второе десятилетие «живут» в PDF-варианте, то очерки музыкальной деятельности А.Н. Верстовского (1891), А.Г. Рубинштейна (1907), Э. Грига (1908) и такие работы как «Письма А.Н. Серова к его сестре С.Н. Дю-Тур», исторический очерк «Павловский музыкальный вокзал» (1912), сборник статей «Музыкальная этнография» (1926), да и все 25 годовых подшивок «РМГ» стали доступны только в последние годы. Информацию об электронных новинках аккумулирует биографическая страница Н.Ф. Финдейзена в Википедии.

Итогом всех исследований и изданий видится монография «Николай Федорович Финдейзен. Жизнь и деятельность», первая глава которой — «Детство. Отрочество. Юность» написана была еще в начале 2000-х.

Мой Финдейзен

Для меня Н.Ф. Финдейзен всегда был таким, каким я узнала его в начале 1980-х: историком музыки и критиком многотемным, потрясающей работоспособности и целеустремленности, осознающим свой путь как Предназначение, а, благодаря этому, преодолевающим исключительно своей волевой установкой все невзгоды и трудности, поднимаясь над ними и беззаветно служа только одному искусству — Музыке.

Николай Федорович, благодаря в том числе и проекту «Музыкального обозрения» по ежегодной публикации материалов «РМГ» (с 1914 по 1918) и «Дневников» (начиная с 1917) в рубрике «Рифма в 100 лет», становится все доступнее, узнаваемее, понятнее. И становится для каждого профессионального музыканта и любителя музыки человеком, душевно родственным и не только передавшим в своих трудах и материалах дух эпохи, но и раскрывающим нам нас самих. Хотя сам он свое место в истории культуры оценивал очень скромно: «Мой удел, — писал он в дневнике 19 октября 1895, — быть только фонарем, который бы ярко освещал памятники великих людей в нашу ночную темноту, чтобы люди не забывали, кто для них жил, что людям дано…»[1].

Что и сегодня делается по отношению к самому Николаю Федоровичу Финдейзену.

---

[1] Римский-Корсаков А.Н. Музыкальные сокровища рукописного отделения Государственной публичной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. Л.: Изд. ГПБ, 1938. С. 161.

Почти 40 лет Марина Львовна занимается изучением жизни, творческой деятельности, наследия Николая Федоровича Финдейзена – выдающегося деятеля русской музыкальной культуры на рубеже XIX-XX веков.

Марина Космовская родилась в Купавне (Московская обл.). В 1977 окончила историко-теоретическое отделение Курского музыкального училища, в 1983 – теоретико-композиторский факультет Казанской консерватории по специальности «музыковед, преподаватель». Дипломная работа была посвящена исследованию истории музыки в «Русской музыкальной газете» Н. Ф. Финдейзена.

Преподавала в музыкальных школах Курска и Курской области, Курском педагогическом колледже.

С 1983 преподает в Курском государственном педагогическом институте (ныне Курский государственный педагогический университет). Под руководством доктора искусствоведения, профессора Ленинградской (Санкт-Петербургской) консерватории Ларисы Данько занималась разработкой архивных коллекций Николая Финдейзена.

В 1990 защитила кандидатскую диссертацию «Н. Ф. Финдейзен и его роль в истории русской музыкальной критики», в 1998 – докторскую диссертацию «Н. Ф. Финдейзен. Культурно-историческое значение наследия».

С 1999 профессор, в 2000-2020 – зав. кафедрой методики преподавания музыки и изобразительного искусства (с 2017 – кафедра музыкального искусства и образования) факультета искусств Курского государственного педагогического университета. В эти годы Марина Космовская провела 20 всероссийских и международных конференций и четыре студенческих форума, с публикацией итоговых научных сборников. Ежегодно, с того времени, на факультете проводятся студенческие конференции.

Мариной Космовской опубликовано более 250 научных и музыкально-критических работ по наследию Н. Ф. Финдейзена, музыкальному краеведению, музыкальной педагогике начальной, средней и высшей школы.

Под руководством Космовской защищены четыре диссертации на соискание степеней кандидата искусствоведения, исторических, философских наук.

Продолжается разработка материалов архива Николая Финдейзена. При поддержке Российского гуманитарного научного фонда (ныне Российского фонда фундаментальных исследований) издана книга «Из моих воспоминаний» Н. Ф. Финдейзена и четыре тома его Дневников (1892-1920). Завершена работа над пятым томом (1920-1924), который готовится к печати.

В течение многих лет Марина Космовская работала с детьми дошкольного и школьного возраста по авторским курсам. Ею разработана методика донотного музицирования на свирели и создан учебно-методический комплекс. С 2014 в КГУ проводятся Всероссийские, с 2016 – международные конкурсы-фестивали «Свирель – инструмент мира, здоровья и радости».

Марина Космовская – член-корреспондент (2000), академик (2002) Международной академии наук педагогического образования, Почетный работник высшего профессионального образования (2014).

С июля 2020 – главный научный сотрудник научно-исследовательской лаборатории музыкально-компьютерных технологий Курского государственного университета.

Более четверти века сохраняются тесные творческие связи М. Л. Космовской и редакции национальной газеты «Музыкальное обозрение». Во многом благодаря ее усилиям и по инициативе редакции в «МО», в рубрике «Рифма в 100 лет», в 2014-2018 публиковались материалы «Русской музыкальной газеты» Николая Финдейзена, а с 2017 ежегодно публикуются его Дневники.

По итогам 2005 в рейтинге «События и персоны» газеты «Музыкальное обозрение» Марина Космовская названа «Музыковедом года» за издание рукописей Н. Ф. Финдейзена и удостоена Премии «МО».

Две газеты, годы выхода в свет которых разделяет почти столетие… Две эпохи, несущие стремительное изменение сознания русского общества… Два издания со своими принципами, взглядами, творческими коллективами сотрудников и корреспондентов…

Объявлять себя преемниками «Русской музыкальной газеты» Н.Ф. Финдейзена на титуле первого номера новых специальных изданий конца 1980-х – начала 1990-х годов было обычным явлением: об этом заявлялось в той или иной форме. Вспомним два исторических факта. На титуле «Российской музыкальной газеты» на протяжении нескольких лет значилось: «РМГ… Начата в 1894 году. Продолжена в 1988». А газета-однодневка А.Н. Князева (вышло всего несколько номеров в 1993 году) полностью продублировала не только название, но даже рубрикацию и оформление финдейзеновской РМГ.

Кажется, не будет преувеличением сказать, что единственным музыкальным периодическим изданием общероссийского масштаба рубежа последних десятилетий ХХ века, не продекларировавшим себя наследником идей Н.Ф. Финдейзена, была «Музыкальная газета», с третьего года переименованная в «Музыкальное обозрение».

Фронтальный просмотр подшивок Газеты с 1989 года по наши дни в ракурсе проблем исторической преемственности издания с дореволюционной периодикой вызывает целый ряд параллелей, ассоциаций и порой дает возможность обнаружения парадоксальных явлений, а также весьма, на мой взгляд, любопытных наблюдений и рациональных предложений.

Прежде всего, обратимся же к высшему судье – к истории, поскольку, как совершенно справедливо писал Н.Ф. Финдейзен: «История очищает путь человечеству и его культурной деятельности. Она наказывает все мелочное, завистливое, ничтожное, она возвеличивает все крупное, строгое, славное; она устанавливает авторитеты, она, точно великий художник, рисует беспрерывный ряд бытовых картин, в которых проходит, освещенная критикой честного разума, жизнь всех народов, – в их труде, в их гениальной изобретательности, в их искусстве…», призывая своих коллег-историков и музыкальных критиков установить в представлении следующих поколений музыкантов объективное понимание роли каждого в историческом культурном процессе.

К началу выхода первого номера газеты «Музыкальное обозрение», созданной на закате советской эпохи в 1989 году как орган Союза композиторов СССР под названием «Музыкальная газета», русская музыкальная журналистика имела уже более чем двухвековую историю становления и развития, хотя и с искусственно остановленной с 1930-хдо конца 1980-х годов эволюцией специальной периодической печати… Самым многоплановым и независимым долгожителем в этой истории было детище Николая Федоровича Финдейзена (1868–1928) – его «Русская музыкальная газета» (РМГ: 1894–1918).

Обращение к истории музыкальной журналистики в России дает весьма четкое понимание существенного отличия финдейзеновского издания от его предшественников и аналогов, а также осознание места и роли газеты иной эпохи, «Музыкального обозрения». До 1840-х годов XIX столетия русскую музыкальную периодику представляли исключительно нотные журналы, в которых публиковали вокально-инструментальные отрывки-переложения из опер и водевилей, а позднее и оперетт, фортепианные и гитарные пьесы. В лучшем случае ноты сопровождались краткими комментариями. Чаще же – это были просто ноты. Первым таким русским изданием стал журнал «Музыкальные увеселения», выходивший в Москве в 1774-1775 годах. События светской салонной музыки безусловно также находили отражение в прессе, но в самых различных изданиях — от вестников и ведомостей до литературных журналов. Так, к примеру, в журналах И.А.Крылова «Почта духов» (1789) и «Зритель» (1792) помещались статьи об оперном театре.

В середине XIX века, с общим подъемом в стране и началом развития капитализма в России, газетно-журнальное дело разрастается, что отражается и на освещениии музыкальной жизни. Если в 1840-1850 годы литературно-художественные журналы открывают специальные музыкальные отделы, а в 1850-1860 появляются журналы смешанного типа, например «Музыкальный и театральный вестник», руководителем музыкального отдела которого фактически был А.Н. Серов, или «Музыка и театр», ставивший перед собой задачи музыкального просветительства, то в 1870-1880 годы учреждаются первые специальные органы: «Музыкальный листок», «Русский музыкальный вестник», «Музыкальное обозрение», «Баян», «Музыкальный сезон». В них сотрудничали В.В. Стассв, П.И. Чайковский, Ц.А. Кюи, Г.А. Ларош, Н.Д. Кашкин. Но все эти журналы издавались не более трех лет.

Из всех, как нотных, так и критических журналов, посвященных музыке в XIX веке, только «Нувелист» просуществовал длительное время – 76 лет: с 1840 по 1916 год, что объяснялось не только публикацией в нем модных романсов, отрывков популярных пьес и арий из опер, но и весьма доходной рекламой, размещением объявлений, которые к музыке не имели зачастую никакого отношения. И тот факт, что по заказу «Нувелиста» П.И. Чайковский создал цикл «Времена года», говорит лишь об умении редакции ориентироваться на вкусы любителей музицирования, что, впрочем, и обеспечило ему столь долгую жизнь.

Но это нотный журнал. Из специальных музыкально-критических дореволюционных изданий только РМГ выпускалась на протяжении двух с половиной десятилетий систематично и с завидной регулярностью: первые пять лет – ежемесячно, последующие 20 – еженедельно.

Одновременно с РМГ в Петербурге стал выходить еще один, казалось бы, аналогичный журнал – «Музыка и пение», который закрылся лишь на один год раньше финдейзеновского: 1894–1917. Учредил его П.К. Селиверстов. Два музыкальных издания в одном городе, в один исторический период… Но сколь велики различия между ними! РМГ была специальным музыкально-критическим, то есть литературным органом, а «Музыка и пение» – опять-таки, преимущественно нотным журналом, в литературной части которого преобладали перепечатки из иных периодических изданий.

Отсутствие нот для «приятного времяпровождения» не только в основной части, но и в приложениях – принципиальная позиция Н.Ф. Финдейзена, который видел свое издание аналогом немецкого шумановского «Нового музыкального журнала» (1834–1844), а не русского «Нувелиста» (1840–1916), работавшего скорее на потребу моде, чем на просветительство и приобщение к высочайшим творениям музыкального искусства.

Десятки  разнообразнейших специальных изданий трех первых десятилетий ХХ века, несмотря на благие цели и задачи, декларировавшиеся каждым при учреждении, не выдерживали испытания временем, и прекращали свое существование, не достигнув и десятилетнего возраста. Это были и газеты, и журналы, но чаще, как и «Русская музыкальная газета», издания получались «средние», несущие характерные черты и газеты, и журнала, что шло, очевидно, от перевода французского слова journal — дневник, газета. А потому и не было ставшего позднее традиционным, разделения. Так продолжалось до начала выхода в свет «Советской музыки» (с 1933) и «Музыкальной жизни» (с 1957), четко ориентированных как в идеологическом плане, так и журнальном формате.

В результате получается, что за всю историю русской музыкальной периодической печати из газет более двух десятилетий издалась только «Русская музыкальная газета», а теперь к этому рубежу приблизилось еще одно издание – «Музыкальное обозрение».

Начиная работу с подшивками «Музыкального обозрения», думалось: «Что бы сказал Н.Ф. Финдейзен о “Музыкальном обозрении”?»: дневники показывают, с какой осторожностью встречалось им рождение каждого нового специально-музыкального периодического издания. Тем не менее, он не мог оставаться простым наблюдателем: принимал весьма значимое участие в работе «Музыкального труженика» (1906–1910) и «Оркестра» (1910–1912) И.В. Липаева, приветствовал тамбовские «Гусельки яровчаты» (1907–1909) В.В. Лебедева и П.Н. Рождественского, а затем и новгородского издания под тем же названием (1909–1914) А.М. Покровского, сотрудничал с «Хоровым и регентским делом» (1909–1917), у истоков которого стоял С.В. Смоленский, с каждым из организаторов переписывался. В числе его корреспондентов были и такие редакторы как В.А. Русанов («Гитарист», М., 1904–1906), А.Л. Маслов и Д.И. Аракчиев («Музыка и жизнь», М., 1908–1912), В.В. Держановский («Музыка», М., 1910–1916), М.А. Оленина Д’Альгельм («Бюллетень “Дома песни”», М., 1912–1917) и даже А.Н. Римский-Корсаков («Музыкальный современник», Пг., 1915–1917).

Исторически сложилось так, что кульминацией деятельности «Русской музыкальной газеты» стал конец 1913 – начало 1914 года: третий юбилей РМГ, праздновавшийся музыкальной общественностью (до того отмечались – 10 и 15 лет). Знаменательным событие было не только для Редакции РМГ и ее создателя, Николая Федоровича Финдейзена, – русский музыкальный мир впервые в истории России праздновал 20-летие музыкально-критического периодического органа. В печати, в статье без подписи, это чествование отмечалось так: «До “Газеты” не было литературно-музыкального органа, который продержался бы более трех с половиной лет. Этого, до “Газеты” наивысшего срока, достигли наиболее близкие ее предшественники – еженедельные журналы “Музыкальное Обозрение” и “Баян”. «Сколько пришлось перенести Финдейзену материальных и иных невзгод, чтобы неукоснительно аккуратно выпускать “Газету” в срок, этого не знают и ближайшие его сотрудники: они лишь могут догадываться об этом. Однако, за последние годы положение “Газеты” значительно упрочилось, и высоко чтимый ее издатель, наверное, не терпит более убытков. От души желаем, чтобы положение это все более и более упрочивалось, сама же “Газета” велась в том же духе, что и ныне»^[1].

Несмотря на то, что РМГ была петербургским изданием, приветствия и телеграммы пришли из Москвы, Киева, Одессы, Харькова, Полтавы, Самары, Астрахани, Ялты и многих других городов, а также от некоторых петербургских и иногородних сотрудников – от Р.В. Геники (Харьков), Л.С. Караффа-Корбута (Варшава), С.Г. Кондры (Москва), И.А. Корзухина (СПб), Д.П. Кулыгина (Саратов), А.П. Линицкого (Киев), И.В. Липаева (Саратов) и Н.П. Малкова (СПб). Показателем уровня признания «Газеты» были официальные телеграфные приветствия. Вот некоторые из них, перечень которых дает сама РМГ^[2]:

1) От Августейшего Председателя Императорского Русского Музыкального Общества: «Примите по случаю исполнившегося 20-тилетия “Русской Музыкальной Газеты” искренний привет и пожелание еще многих лет плодотворной деятельности». Принцесса Елена Альтенбургская

2) «Глубокоуважаемый Николай Федорович. С.-Петербургская Консерватория сердечно приветствует вас в знаменательный день 20-летия существования “Русской Музыкальной Газеты”, сыгравшей столь важную роль в деле музыкального просвещения России, и от всей души желает дальнейшего процветания вашей плодотворной деятельности в качестве издателя и писателя на пользу русского искусства». Директор Глазунов. Инспектор Габель. Секретарь Художественного Совета Соколов.

3) «Правление Музыкального Исторического Общества имени графа А.Д.Шереметева радостно приветствует вас, глубокоуважаемый Николай Федорович, по случаю исполнившегося 20-летия вашей деятельности на тернистом пути служения искусству. Глубоко убеждены мы, что труды ваши составляют то разумное, доброе, вечное, за которое свое спасибо вам скажет русский народ. Продолжайте же по прежнему бодро вашу работу и знайте, что такие люди нужны великой нашей родине и великому нашему искусству».

4) «От имени Дирекции С.-Петербургского Отделения Императорского Русского Музыкального Общества приветствую глубокоуважаемого Николая Федоровича в день 20-летия основанного им музыкального органа “Русской Музыкальной Газеты” и шлю пожелания долголетия и дальнейшего процветания на пользу музыкального искусства в России». Председатель Дирекции Арцыбушев.

Среди сохранившихся в архиве телеграмм есть и такие: «По болезни я лишен возможности быть сегодня у вас, о чем душевно скорблю. От всей души, от всего сердца приветствую вас, как родителя “РМГ”. Двадцать лет честно и чисто служили общему нам делу, так примите сердечный привет и низкий поклон, как знаки любви и уважения от душевно преданного А. Зилоти» или «Искренно поздравляю с 20-летием вашей “Русской Музыкальной Газеты” и от всей души желаю вам еще долгие годы продолжать с прекрасным талантом и энергией вашу плодотворную и славную деятельность, так способствующую развитию серьезной любви к музыке в России. Эдуард Направник».

Празднование 20-летия РМГ – кульминация музыкально-общественной и редакторской деятельности Финдейзена, момент полного признания и, казалось бы, свершения главного дела его жизни, оправдания правильности избранного им пути. Торжество предназначения!!? И лишь в глубине души у редактора крупнейшего и общепризнанного музыкально-критического издания России остается чувство неудовлетворенности… Не от того ли, что специального музыкального образования он так не получил, что ни в университете, ни в консерватории не обучался. И лишь дневнику поверялись горестные раздумья: «Без крыльев не полетишь, чтение не заменит университетского и консерваторского курса…» – записано 29 июля 1913 г. [А.54, л.214].Но кто это помнил? Для всего музыкального мира он – создатель, бессменный редактор и издатель РМГ, которую любили и ценили, которой верили и ждали выхода новых номеров.

В 1914 году «Русская музыкальная газета» была на взлете, у редактора было немало планов по ее расширению, созданию новых приложений, организации публикаций, лекций, конкурсов… Однако уже через полгода после этого, широко отмечавшегося события, началась Первая мировая война (28 июля 1914 – 11 ноября 1918), полностью перевернувшая жизнь России, что не замедлило сказаться на тираже РМГ из-за резко сократившегося числа подписчиков и корреспондентов. Последующие же революции и разруха в стране постепенно привели к прекращению выхода в свет финдейзеновского детища… Да минует нас сегодняшних участь сия…

Как же становятся Главными редакторами музыкальных изданий-долгожителей?

Для Финдейзена РМГ стала тем самым Призванием, убежденность в необходимости поисков которого сформировалась в детстве, о котором он грезил в юности, к которому шел, осваивая, казалось бы, несовместимые навыки: профессии коммерсанта, типографского дела и музыкального писательства. Придя к выводу о необходимости создания Истории музыки, он начал поисково-исследовательскую работу и тут с особой силой проявилась его склонность к собирательству, систематизации, коллекционированию. И все это логично и закономерно воплотилось в его частном начинании. Потому, невзирая на материальные трудности и нередкие неудачи, с 25 – до 50 лет, день за днем, номер за номером, год за годом отдавал он своей Газете.

Общепризнанный Главный редактор «Музыкального обозрения» – Андрей Алексеевич Устинов. Но был ли он таковым с самого начала? Обратимся к фактам истории почти 20-летней давности. В увидевших свет номерах «Музыкальной газеты» за 1989 год Главный редактор не упоминается. И только в предшествующем первому номеру, еще корректорском экземпляре, находим фамилию Дашичева.

Интернет-энциклопедии сообщают: «Александра Тихоновна Дашичева (1925) – балетный критик. В 1950 окончила театроведческий факультет ГИТИСа. В 1964-1986 – зав. отделом музыки и хореографии газеты «Советская культура». В 1988-1990 – гл.редактор «Музыкальной газеты». Автор обзоров и статей по вопросам совр. русского балетного театра». Добавив, что в «Музыкальной газете» А.К. Дашичева подписала своей фаилией только два материала: Птичкин Е. Монолог о песне / Записала А. Дашичева// МГ. – 1989. – Август. – №5. – С. 2; Саульский Ю. Писать современно, не изменяя самому себе / Беседу вела А. Дашичева // МГ. – 1989. – Декабрь. – №13. – С. 4, сразу исправляем две фактологические ошибки. Во-первых, «Музыкальная газета» выходила в свет с 13 июня 1989 года, во-вторых, редактором А.Т. Дашичева была, максимум по июнь 1990 года (по №12/26 – кстати, это был номер, в котором издание поздравляли с годовщиной), поскольку с №13/27 в правом нижнем углу последней страницы газеты читаем: «Редактор П.В. Меркурьев». Полгода спустя, в №2/35 за 1991 год: «Редактор П.В. Меркурьев. А.А. Устинов (зам. редактора)»… А в №4/67 за 1992: «Редактор – А.А. Устинов. Директор – П.В. Меркурьев».

Разъяснил ситуацию с редакторством первых лет издания сам удивительный и неповторимый Петр Васильевич Меркурьев, сообщив, что «Устинов был приглашен в газету с первых номеров. Ради нее он отказался от многого. Однако молод был. К тому же не член Союза композиторов. Вот и назначали сначала Александру Тихоновну, а потом – меня. Но делал газету Андрей».

Следовательно, словосочетание «Музыкальное обозрение» А.А. Устинова», вынесенное в заглавные строки доклада вполне обоснованно не только его деятельностью в должности Главного редактора, но и по сути активной работой с самых первых шагов газеты. И о нем вполне можно сказать словами Г.А. Лароша о РМГ и редакторе-предшественнике: «Не подумайте, чтобы сама газета не имела своего букета, своего отпечатка, своей особенной нотки. Все это в ней есть, коль скоро пишет сам г. Финдейзен. Где только сам, сейчас же видна и сама. … Г. Финдейзен – писатель с собственными мыслями, с идеалами определенными и особенною, ему одному свойственною манерою выражаться»^[3]. И, добавим, с собственной созидательной позицией и огромной волевой установкой.

Именно поэтому «Музыкальное обозрение» для России первого десятилетия XXI века – это не только газета, но и неутомимый и изобретательный инициатор десятков, если не сотен проектов общероссийского масштаба. Вспомним, примеру, Всероссийский фестиваль, посвященный 15-летию газеты «Музыкальное обозрение» и проходивший с 20 сентября по 19 декабря в 38 городах России, в программе которого по плану было 92 концерта, а его участники – 52 симфонических, камерных и народных оркестра, 22 хора, 140 солистов!

Проекты постоянно обозначаются в многочисленных сообщениях об издании в СМИ: «Сегодня “Музыкальное обозрение” работает и как продюсерский центр, организующий концерты, фестивали, мастер-классы, и как книжное издательство, и как школа музыкальной журналистики, и как пресс-центр музыкальных конкурсов, в том числе Конкурса имени Чайковского в Москве. Более того, “Музыкальное обозрение” является учредителем Ассоциации музыкальных конкурсов России, а их почти 70. … выпуски “Музыкального обозрения” сопровождает специализированное “CD-обозрение”. При газете есть собственный экспертный совет, который каждый год объявляет лауреатов “Музыкального обозрения” в рубриках “Персона года” и “Событие года”»^[4]. Добавим также, что и по сей день эта награда является единственным в России признанием заслуг работы как в музыкально-общественной деятельности, так и в музыкознании, и в музыкальной педагогике.

Но можно ли перечислить все проекты, инициированные А.А. Устиновым? Ведь и издание воспоминаний и дневников Н.Ф. Финдейзена – это тоже заслуга, прежде всего, «Музыкального обозрения», причем не только публикацией фрагментов этих обширнейших рукописей редактора РМГ, но и активной технической помощью в осуществлении, как казалось в начале 1990-х годов, неосуществимого: копировании рукописей, переданных Эмилией Францевной Финдейзен в Москву и ныне хранящихся в ГЦММК. Именно в работе над Музыкальным дневником и попытке расшифровать поденные записи за 1920-1928 годы шло освоение трудночитаемого почерка. А сделать это самостоятельно, без активнейшей поддержки Андрея Алексеевича, не было тогда никакой реальной возможности.

Более того, возможно и архивные фонды Николая Федоровича в целом все еще ждали бы своего исследователя, поскольку, работая со студентами и школьниками (старшеклассниками), всегда должна была решать такой сонм проблем по созданию новых рабочих программам (почему это не делается разработчиками стандартов новых поколений – совершенно непонятно, но каждый вуз вынужден тратить на эту работу времени порой даже больше, чем на лекции-семинары-коллоквиумы), по «книгообеспеченности», по новациям и инновациям, которые уже более 30 лет моей педагогической деятельности почему-то концентрируются вокруг, все это увлекает, захватывает, кажется, что естественней написать свой учебник, чем работать по старинке… Вот в этом потоке новых посткандидатских тем (от практического музицирования на свирели или интенсива в освоении гитарного аккомпанемента – до проблем музыкотерапии), у Ларисы Геогриевны Данько произошла та короткая знаменательная встреча с А.А. Устиновым, задавшим вопрос о рукописях Н.Ф. Финдейзена, во многом и определившая мою последующую научную деятельность.

И в этом – также важнейшая черта преемственности деятельности двух редакторов, для старшего исходившая из убежденности в том, о чем А.Б. Маркс писал в одном из учебников, упоминаемых в его «Воспоминаниях»: «Мы должны оставить нашу разрозненность! Пусть каждый из нас дает другому то, что у него есть! Духовное богатство есть единственное из богатств, которое нарастает тем быстрее, чем более мы его расходуем»[5]. И он раздавал темы, дарил уже начатые им исследования, рассылал необходимые материалы и копии документов для работы ради основной цели, четко сформулированной в первой редакторской статье: «Основная цель – служение русскому искусству, русской музыке <…>, установление возможно правильного отношения публики к искусству» путем создания «простой летописи, в которой были бы отмечены все выдающиеся явления русского творчества»[6].

Факты истории деятельности РМГ зачастую настолько прямо проецируется на сегодняшнее «Музыкальное обозрение», что порой, кажется, достаточно заменить название газеты. Приведем лишь один пример – о принципиальной установке издания.

Девизом всей деятельности Н. Ф. Финдейзена вполне могли бы стать слова Гектора Берлиоза, избранные в качестве эпиграфа к первому номеру «Русской музыкальной газеты»: «Ne vous inсlinez jamais devant personne, la vérité, rien que la vérité soit votre problème»^[7], – «Никогда не делайте из кого-либо кумира, истина и только истина должна занимать вас» или еще один, более близкий перевод с французского: «Не склоняйтесь ни перед кем, правда, одна только правда да будет вашей задачей». Требование «не сотворить себе кумира» Финдейзен пронес через всю свою творческую жизнь, предъявляя его не только к себе, но и ко всем, с кем сводила его судьба: друзьям, соратникам по созданию обществ, сотрудникам и корреспондентам «Русской музыкальной газеты».

Такая позиция Финдейзена была необычна для истории музыкальной жизни и особенно критики России предшествующих периодов, когда сложился тип музыканта-борца за свою приверженность определенному направлению или группе композиторов. Финдейзен считал наличие «единственной страсти» вредным для музыкально-общественного деятеля, ограничивающим его художественный кругозор. За это Стасов называл его «всеядным», а Ларош так писал в одной из последних своих статей, в 1901 году: «Быть может, относительная умеренность и, так сказать, доброта г. Финдейзена находятся в связи с его идеей объединения: желая собрать и рядышком усадить всех нас, привыкших залезать друг другу в вихры, живущих в мире обязательных вздрючек и непрерывной потасовки, он не должен и не может подливать масла в огонь, а, напротив, должен стараться лить оное на разъяренные, бушующие волны»^[8].

Стремление объединить, собрать всех и все, имеющее отношение к музыке, было одной из особенностей его философских воззрений и мировосприятия. Он ощущал себя частью мироздания и, испытывая чувство единства со всем миром, старался помочь всем, кто его окружал, стать на путь созидания. На путь служения Музыке.

Но не об этом ли говорилось в первой колонке «Музыкальной газеты?»: «Итак, наша цель: служение Музыке – настоящей, большой, вольной. Ветер перемен дует в наши паруса, и под его напором наш творческий союз открывает двери перестройке. Есть интересные идеи и конкретные решения, например, положение о пенсиях. Рады огласить его в первом номере нашей газеты. Но в заботах о насущном и материальном не будем упускать из виду, что “музыка, музыка – прежде всего”!»

И все же именно с личностными характеристиками редакторов, нашедших в своей каждодневной и неустанной работе подлинное Призвание, кроется одно весьма существенное отличие этих двух газет. Н.Ф. Финдейзен – прежде всего историк, а уж потом – публицист, критик, общественный деятель и т.д. А.А. Устинов – крупнейший музыкально-общественный деятель современности. Наверное, поэтому к каждому году первым создавались систематические указатели статей и материалов, а впоследствии они-то и стали основой для составления Указателей за первые два десятилетия.

У «Музыкального обозрения» таких указателей нет. И это – существенейшее упущение, поскольку финдейзеновские систематизаторы, несмотря на их неполноту и не всегда логичную структуру, дают возможность поиска информации и довольно полное представление об основных направлениях деятельности газеты.

Собирая «портфель редакции» Н.Ф. Финдейзен стал создателем грандиозного архива, ныне рассредоточенного по нескольким госхранениям: ОР РНБ, ГЦММК, ГДМЧ и РИИИ.

Материалы «Музыкального обозрения» – также сокровищница современной музыкальной жизни. Но можно ли в сегодняшних условиях «проживания» редакции сберечь и сохранить на надлежащем техническом уровне проходящую через газету информацию? Да еще и на всех видах современных носителей? При том техническом обеспечении, которое сегодня есть у деятельнейшего и единственного коллектива, во всероссийском масштабе работающего на сохранение академической музыкальной культуры, этого сделать просто невозможно. А ведь это – дело государственное, это – невосстановимая информация, потеря которой не просто влечет за собой забвение незначительного эпизода истории, но и приводит к гораздо худшим результатам: звук структурирует и организует наше сознание, звук воспитывает мышление и утрата классического, академического звучания в недалеком прошлом и привела к разнузданности современной интонационности, к неустойчивости нашей жизни по всем ее параметрам: от экономики – до семейного благополучия. Убежденность в глобальной значимости звука для прогресса или деградации мышления человечества? Да. И ради этого стоит жить и работать. Ведь, как говорилось еще в Древней Греции: «Не бывает так, чтобы малейшие изменения в музыке не отразились тут же на всех важнейших государственных установлениях»…

На основании проведенных параллелей и наблюдений можно сделать абсолютно обоснованный вывод: «Музыкальное обозрение» может и должно быть признано достойным преемником идей музыкальной журналистики России в целом и наследником «Русской музыкальной газеты» в частности; а ее Редакция во главе с А.А. Устиновым – настоящими продолжателями начатого Н.Ф. Финдейзеным музыкально-журналистского дела, страницы которого анонсируют, будируют и направляют музыкальную жизнь современности, а тем самым обеспечиваются будущие научные исследования эпохи достоверными историческими фактами в соответствующей своему времени их оценке.

Завершить же свое выступление хотелось возвращением к источниковедческой проблеме: проблеме сохранности и доступности информации, которую собрала на своих страницах Газета как летописец эпохи, будь то увеличительное или прямое отражение музыкальной жизни (по И.Г. Райскину) сложнейших десятилетий истории России. В современном информационном пространстве, при нынешнем уровне развития техники Музыкальная газета=Музыкальное обозрение может и должна быть доступна каждому профессионалу и любителю музыки. Это издание – не однодневка, которая может отзвучать и кануть в Лету. Музыкальное обозрение зафиксировало основные особенности изменяющегося музыкального сознания постсоветской страны. И это надо сберечь и передать потомкам на достойном уровне, ведь, как, совершенно справедливо писалось в РМГ, «в этой памяти мы познаем себя…»[9]. А о реальности создания электронного варианта Музыкального обозрения, говорит небольшой подарок, который начали готовить к юбилею газеты мои аспиранты Л.А. Ходыревская и А.А. Страхов, под названием: «Музыкальная газета – Музыкальное обозрение. 1989–1991. Указатели и систематизаторы статей: Электронное издание».

Основной раздел предлагаемой работы – фотоснимки всех страниц «Газеты» за три календарных года: с июня 1989 по декабрь 1991. В процессе съемок цифровым фотоаппаратом мы столкнулись с рядом проблем.

Первая – поиск полноценных страниц издания. В периферийных городах «Музыкальное обозрение» стали выписывать с середины 1990-х годов (так, к примеру, в Курской областной научной библиотеке им. Н.Н. Асеева хранятся отдельные экземпляры «Музыкального обозрения» с 1992 года и полные подшивки с 1998). То есть, материалы 1989–1991 годов уже сегодня стали раритетными.

Обращение к трем первым годам выхода в свет «Музыкальной газеты» показало, что всего через неполные два десятилетия найти отдельные номера в недефектном состоянии уже проблематично. Два варианта самого первого номера, представленные на диске (МГ начало и МГ. – 1989. №1), – единственные экземпляры, хранящиеся в редакции, причем первый вариант – это еще версия, подвергнутая корректировке, на что указывает число ни титуле – 30 мая и целый ряд текстовых правок; второй, датированный 13 июня – именно тот, который попал в руки читателей.

Большая часть страниц «Газеты» взята из подшивки, хранящейся в редакции, со всеми вытекающими из этого последствиями: некоторые страницы наклонены и не могут быть ровно обрезаны, отдельные номера получились недостаточно четкими. Расшивать ветхую подшивку рубежа 1980-1990-х годов не представляется возможным, поскольку это могло бы привести к еще бóльшим дефектам отдельных номеров. Распознать текст автоматически также весьма сложно и неэффективно по тем же причинам.

Вторая проблема – в каком формате предоставлять информацию. Мы исходили из того положения, что на первых порах главное – сохранить образ страницы. Причем в максимально доступной программе. Поэтому выбор был остановлен на одном из самых распространенных форматов: JPEG, позволяющем работать как со всей страницей, так и с ее фрагментами, вырезая их и изучая в существенном приближении. Однако оказалось, что даже всего за три года издания фотоварианты всех страниц на одном диске не помещаются и потому уже на завершающем этапе работы их пришлось немного осветлить, что, впрочем, не снижает качества текстов при их увеличении.

Библиографическая информация о деятельности первых лет издания «Газеты» – второе направление проведенной работы, цель которой состояла в составлении полного перечня материалов издания за все три года (см. Список хронологический). Регистрация всех материалов издания вызывала немало вопросов, однозначных ответов на которые не было и быть не могло: что взять за первоначальную информацию о публикации? Приоритетными были признаны сведения в следующем порядке: фамилия – инициал имени автора; название публикации; подзаголовок^[10]. Название рубрики (если она есть), в которой размещался материал, как дополнительная информация, приводится за одной косой чертой. За двумя косыми, в соответствии с ГОСТом библиографического описания документов 7.1–84, приводятся полные выходные данные каждой страницы издания, название которого дается в сокращении, в связи с его однообразием: МГ – Музыкальная газета и МО – Музыкальное обозрение.

Первый составленный указатель позволил перейти ко второму и систематизировать публикации и материалы по алфавиту (см. Список алфавитный). Недостатком этого систематизатора является, из-за невозможности восстановления большинства фамилий авторов статей, некоторый разнобой в сортировке: авторы и названия анонимных статей идут в общем списке. В конец систематизатора вынесены материалы, начинающиеся с определенных цифр, в числе которых рубрика 199 строк, а также юбилейные публикации и те, названия которых давались на иностранных языках. Вместе с тем родилась уверенность в необходимости систематического указателя материалов МГ – МО, подобного тем, которые создавались как к концу каждого года деятельности «Русской музыкальной газеты», так и обобщающие, за первые два десятилетия газеты Н.Ф. Финдейзена^[11].

Осознавая определенную недоработанность, возможную недовычитанность предлагаемых материалов из-за достаточно сжатых сроков их подготовки (время организации форума «Культура и СМИ (Всероссийская Гаврилинская конференция). “Музыкальное обозрение” — образ музыкального пространства. Накануне юбилея: к 20-летию газеты»), подчеркиваем, что представленный диск – только начало, импульс к работе, в необходимости которой убеждаешься уже при пробном внедрении в образовательный процесс будущих музыкантов электронных версий отдельных номеров первых лет выхода в свет таких изданий как «Русская музыкальная газета» и «Музыкальное обозрение». Их создание – потребность времени и приглашаем всех заинтересованных принять участие в реализации замысла, как непосредственным участием, так и советами, рекомендациями, пожеланиями.

А для возможности такового сотрудничества особо подчеркнем, что диск не защищен от копирования и его перезапись с целью дальнейшего распространения не только не возбраняется, но и поощряется!

---

 

[1] Петербургский листок. –1913. – 23 дек. – №352.

[2] Опубликованы: РМГ – 1914 – №1. – Стб.15–16.

[3] Ларош Г. А. Одна скрипка на троих музыкантов или рецензия в 16 рук // Россия. 1901. 4 янв. (№ 608).

[4] Бугрова О. Всероссийский фестиваль «Музыкальное обозрение» // Russian culture navigator.  – 2004. – 29 октября. http://www.vor.ru/culture/cultarch309_rus.html

[5] Маркс А. Б. Всеобщий учебник музыки: Руководство для учителей и учащихся по всем отраслям музыкального образования / Пер. с нем. изд., под ред. А. С. Фаминцына. – 2-е испр. изд. – М.: П. Юргенсон, 1881. – С. IХ–Х.

[6] Несколько слов о русском музыкальном журнале //РМГ.– 1894. – №1. – С.1.

[7] Несколько слов о русском музыкальном журнале // РМГ. – 1894.–№ 1.–С. 3.

[8] Ларош Г.А. Одна скрипка на троих музыкантов, или рецензия в 16 рук // Россия. – 1901. – 4 янв. – № 608.

[9] Компанейский Н.И. Много званных, но мало избранных // РМГ. –1906. –№13. –Стб.335.

[10] Если одна из областей библиографического описания отсутствует, приводится следующая по значимости.

[11] Указатель статей «Русской музыкальной газеты» за 10 лет (1894-1903). -СПб.: Тип. Гл. Упр. Уделов, 1904.-72 стб.; Кондра С.Г. Систематический указатель содержания «Русской музыкальной газеты» 1904-1913. – СПб.: Изд. РМГ.,1914. – 76 с.