Архивы Швыдкой - Музыкальное обозрение

Не надо ждать, когда дадут по морде. Актеры и режиссеры продолжают обсуждать поднятую Райкиным тему цензуры

Дмитрий Лилеев — Fri, 18 Nov 2016 09:51:53 +0000

Вопрос о цензуре не перестает волновать российских театральных деятелей, поэтому председатель Союза театральных деятелей России Александр Калягин решил созвать актеров и режиссеров за круглый стол и поговорить на эту тему. Дискуссия вышла слегка бесформенной, но каждый выступающий был искренен и говорил о наболевшем.

«Спорить почти не о чем, с моей точки зрения, поэтому мы собрались не спорить, а поговорить», — так начал своей краткое выступление председатель СТД. Затем он сообщил, что в России нет цензуры как института, отметил, что «для хулиганов, устраивающих скандалы в театрах и на выставках, много чести — называть их цензорами, они такие же хулиганы, как дебоширы на борту самолета», и напомнил, что запретить спектакль можно только по решению суда. После чего извинился и покинул собрание, а в президиуме остались специальный представитель президента России по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой и первый заместитель председателя СТД Евгений Стеблов. Именно им пришлось выслушивать эмоциональные выступления коллег — и высказывать собственное мнение.

А у коллег накипело. И они говорили про отношения с церковью, про отношения с определяющим бюджеты начальством и про отношения друг с другом. Желание церкви цензурировать искусство вызывает у людей театра все большую тревогу. Борис Мездрич (директор Новосибирского оперного театра, уволенный из-за постановки «Тангейзера») обратил внимание собравшихся на то, что в Конституции России прописаны права человека и на свободу вероисповедания, и на свободу творчества. Но свобода вероисповедания защищена многими законами и подзаконными актами, свобода же творчества такой поддержки не имеет, в результате она остается декларацией. Мездрич, сказав, что понимает, почему на съезде СТД Константин Райкин выступил с пламенной речью об опасности цензуры (по его мнению, худрук «Сатирикона» увидел этот дисбаланс в защите прав граждан), предложил ввести соответствующие статьи хотя бы в административный кодекс, чтобы те, кто мешает свободе творчества, отвечали перед законом. В защиту церкви выступил Евгений Стеблов, сообщив, что он разбирается в ситуации, потому что его единственный сын живет в монастыре. Известный артист объяснил, что нападки на церковь сама церковь считает бесовщиной, и к ее мнению надо относиться с уважением. Выступление Константина Райкина воцерковленный актер назвал «истерикой, мотивированной личными проблемами Райкина с театром»: «Нас еще никто не бьет, а мы кричим “не трогайте меня”, как психопаты». Коллеги в зале прокомментировали: «Будет худруком театра имени Моссовета» (Павел Хомский, главный режиссер театра, в котором служит Стеблов, недавно умер, и преемник пока не объявлен — прим. «Ленты.ру»). А Михаил Швыдкой заметил: «Евгений сказал важную фразу: ощущение себя жертвой стало доминировать. Не надо ждать, когда придут и дадут по морде. Надо дать первым».

Кому специальный представитель президента предлагал начистить физиономию — осталось неясным. Деятели культуры сосредоточились на изложении своих «цензурных» бед, некоторые истории могли бы стать основой для нецензурного романа. Главный режиссер пермского «Театра-Театра» Борис Мильграм с улыбкой заверил общественность, что «нам никто не запрещает делать то, что мы делаем», и тут же рассказал историю о том, как некий журналист (он же сын главного режиссера в другом, более мелком пермском театре «У моста») сообщил общественности, что в спектакле Мильграма происходит «восемь половых актов на фоне иконы Богородицы». Ни актов, ни Богородицы в спектакле не было, но местный министр культуры кинулся в бой, и спасло Мильграма только то, что его поддержал губернатор. (Швыдкой меланхолически напомнил собравшимся, что это классический расклад советской пьесы: плохой секретарь райкома и хороший секретарь обкома, обеспечивающий справедливость.)

Худрук московского театра «Модерн» Светлана Врагова рассказала, как она пострадала за возражения, высказанные в глаза заместителю мэра Москвы Леониду Печатникову: по ее словам, с тех пор в театре идет проверка за проверкой, которые ничего криминального не находят, но нервы треплют. «Цензура цензурой, но есть и другие методы уничтожения театра», — сказала режиссер. С ней согласились многие присутствующие — и заговорили о «финансовой цензуре»: сейчас власть может просто отобрать деньги — и тем добиться нужного ей результата. «Министерство культуры говорит, что государственные деньги не нужно тратить на эксперименты, — вступил в беседу продюсер Давид Смелянский (он представляет Московский театр мюзикла — частный, не получающий от государства ни копейки). — Но должно быть наоборот: государство должно заниматься развитием театра, а коммерческие спектакли пусть производятся на частные деньги».

«Наш единственный цензор — это деньги», — сказал худрук театра «Эрмитаж» Михаил Левитин и призвал театры не бояться быть бедными. А худрук театра «У Никитских ворот» Марк Розовский предложил отправить в Думу экземпляр стихотворения Пушкина «Сапожник» (где художник советует герою «судить не свыше сапога») и пародийный проект Козьмы Пруткова «О введении единомыслия в России» (Михаил Швыдкой высказался в том смысле, что не надо подавать Думе такие идеи).

Деятели культуры рассказывали частные истории, вспоминали советское прошлое (кто с печалью, а кто, как Евгений Стеблов, с некоторой теплой нотой — мол, идеологическую цензуру тогда мы научились обходить, а цензуру денег сейчас не обойдешь), встреча то текла ровно, то фонтанировала эмоциями, и неясно было только одно: может ли она принести хоть какую-то пользу. Надо было что-то решать — и народ выдвигал предложения. Самым удивительным было предложение руководителя московского центра «Вишневый сад» Александра Вилькина: чтобы государство не осуществляло цензуру и чтобы цензуру не пытались осуществлять уличные экстремисты, он предложил создать специальный орган в самом Союзе театральных деятелей, чтобы проверенные его члены определяли, что хорошо в театре и что плохо. Михаил Швыдкой тут же напомнил о том, как в свое время был закрыт спектакль Анатолия Эфроса «Три сестры»: на просмотр были приглашены старые актеры МХАТа. И прекраснейшие актеры разнесли спектакль — не злонамеренно, он им просто не понравился, они были воспитаны в иной художественной системе. Так предложение Вилькина потускнело, но совсем не исчезло: в зале раздавались реплики, что собственная цензура — это наименьшее зло.

Закон о цензуре (которая в России запрещена) нарушается не государством, а благодаря попустительству государства (прежде всего это касается экстремистской, «уличной» цензуры) — к такому выводу пришли многие собравшиеся. Следовательно, надо обращать внимание государственных органов на недостаточность их работы в данном направлении. Вторя говорившему на съезде СТД Райкину, главный режиссер РАМТа Алексей Бородин подчеркнул: люди театра должны поддерживать друг друга. «Мне стыдно за то, что происходит с Мильграмом, и за то, что произошло с Мездричем. Как могли мы не вступиться за “Театр.doc”, когда его выселяли из его помещения?» — заявил рассерженный режиссер.

Завершил же разговор Михаил Швыдкой. «Союзу театральных деятелей надо заняться пропагандой театрального искусства. Всем, а не только детям надо объяснять, как смотреть спектакли. Нужна серьезная просветительная работа, надо работать с обществом». В этом специальный представитель президента видит способ предупреждения попыток «уличной» цензуры — вероятно, он считает, что если люди будут лучше разбираться в искусстве (и в частности в театре), они будут меньше «оскорбляться» неожиданными для них постановками и выставками. Эта его мысль неожиданно напомнила лозунг, популярный сейчас в американском Facebook: «Не уезжай в Канаду. Отправляйся в “красный” штат, работай в школе и объясняй детям, что такое расизм».

Стоит напомнить, что 2 декабря в очередной раз будет собран Совет по культуре у президента России. Можно только надеяться, что люди театра успеют выработать общую позицию по вопросу, который волнует не только их, и сформулировать свои предложения. По крайней мере, по пресечению случаев «уличной», экстремистской цензуры.

Источник публикации Лента.ру, Анна Гордеева

Запись Не надо ждать, когда дадут по морде. Актеры и режиссеры продолжают обсуждать поднятую Райкиным тему цензуры впервые появилась Музыкальное обозрение.

Премьера «Преступления и наказания» Эдуарда Артемьева в Театре мюзикла назначена на 17 марта 2016

Дмитрий Лилеев — Thu, 24 Sep 2015 11:59:15 +0000

К 150-летию выхода романа «Преступление и наказание» Федора Михайловича Достоевского, Московский театр мюзикла готовит премьеру — музыкальный спектакль «Преступление и наказание» на основе оперы Эдуарда Артемьева.

Более 35 лет назад Эдуард Артемьев написал оперу «Преступление и наказание». Андрей Кончаловский давно вынашивал идею поставить ее на сцене. Поэт Юрий Ряшенцев написал либретто в соавторстве с Андреем Кончаловским, при участии Марка Розовского.

В работе над спектаклем также заняты хореограф Юрий Посохов, при участии Квин Уортон (США), Рамуне Ходоркайте; сценограф Мэтт Диили (Великобритания); дирижеры Сергей Иньков и Арсентий Ткаченко; музыкальный руководитель Татьяна Солнышкина; продюсеры Михаил Швыдкой, Давид Смелянский и Александр Новиков.

«Задача очень сложная, — комментирует постановку Андрей Кончаловский, —потому что тут нельзя нигде ошибиться. Трудно будет скрыть отсутствие таланта — актерского, музыкального, хореографического. От исполнителей требуется колоссальный профессионализм. Тяжелейший труд, это как готовить морскую пехоту».

Андрей Кончаловский выбрал четырех актеров на роль Раскольникова — Александр Казьмин, Александр Бобров, Станислав Беляев, Денис Котельников. И четырех актрис на роль Сонечки Мармеладовой — Галина Безрук, Теона Дольникова, Мария Биорк, Екатерина Новосёлова.

По словам художественного руководителя театра Михаила Швыдкого, «если репетиции пойдут удачно — они сохранят свои места, а если нет — увы. Наверное, это безжалостно, но материал очень трудный, архисложная работа, и мы хотим уберечься от возможных провалов.»

В роли Порфирия Петровича выступят Ефим Шифрин, Алексей Колган, Владимир Ябчаник, а в роли Свидригайлова — Евгений Вальц и Александр Маракулин.

Всего в спектакле будет занято более 60 артистов.

Премьера постановки назначена на 17 марта 2016 года, хотя ранее сообщалось, что «Преступление и наказание» откроет нынешний сезон театра.

Запись Премьера «Преступления и наказания» Эдуарда Артемьева в Театре мюзикла назначена на 17 марта 2016 впервые появилась Музыкальное обозрение.

Михаил Швыдкой: «Чтобы стать профессионалом первого класса, надо готовиться к этому с первого класса»

Дмитрий Лилеев — Tue, 14 Apr 2015 16:33:22 +0000

«Российская газета» (федеральный выпуск от 24 марта 2015) опубликовала статью Михаила Швыдкого «Профессионалы с первого класса» о проблемах российского художественного образования.

Не упрекайте меня в безграмотности, прочтя заголовок. Он совершенно точно отражает положение дел в российском художественном образовании, которое неизвестно зачем пытаются разрушить последние два десятилетия. С того самого момента, когда Россия решила присоединиться к Болонскому процессу.

Справедливости ради надо сказать, что кроме международных стандартов этому способствуют и отечественные чиновники, которые не понимают разницы в подготовке квалифицированного инженера и профессионального скрипача или артиста балета. И, что самое грустное, не хотят понимать. Именно поэтому, когда принимали Федеральный закон “Об образовании в Российской Федерации”, то о школах для одаренных детей просто забыли. На всю Россию их не более двух десятков, но именно в них воспитывалась художественная элита Российской империи и Советского Союза, та художественная элита, которая и поныне определяет ведущую роль нашей страны в мировой культуре.

Для того чтобы стать профессионалом первого класса, надо готовиться к этому с первого класса. Об этом, в частности, говорил на прошедшем в минувшую пятницу заседании Общественного совета по культуре при председателе Госдумы С. Е. Нарышкине директор Центральной музыкальной школы при Московской консерватории Владимир Овчинников. Именно эту школу, которой уже 80 лет, закончили Александра Пахмутова, Геннадий Рождественский, Владимир Крайнев, Николай Петров, Владимир Спиваков, Владимир Ашкенази, Денис Мацуев… Как правило, сюда приходили еще в дошкольном возрасте, чтобы прийти в первый класс уже готовыми к профессиональному обучению.

Российское художественное образование, начало которому было положено в 1738 году знаменитым Указом Анны Иоанновны о создании “Танцевальной Ея Императорского Величества школы”, без малого триста лет дает замечательные результаты. Оно вобрало в себя достижения французской, немецкой и итальянской педагогики, переосмыслив их на национальной почве, создав ту систему обучения, которая не раз доказывала свое мировое лидерство. Дарила человечеству гениев в различных сферах художественных практик. Зачем же с таким усердием приспосабливают ее к образовательным стандартам, рассчитанным на массовое воспитание?

Идеи ненасильственной профессиональной ориентации ребенка, которые сегодня торжествуют в отечественной и зарубежной педагогике, безусловно, привлекательны, и я вовсе не призываю их категорически отвергать. Любое насилие над личностью, тем более над юным существом, не определившимся в своих жизненных интересах, не может не волновать общество и государство. Поэтому многие правоведы, психологи, педагоги настаивают на том, что профессионализация, включая художественную сферу, не может осуществляться без сознательного выбора человека. А к этому он готов лишь в 14-17 лет, когда происходит самоосознание, самоидентификация личности. Гуманный и демократический выверенный подход к формированию человеческой индивидуальности!

Но трехсотлетняя практика художественного воспитания в нашей стране (да и не только в ней) доказывает, что уже в 14-летнем возрасте поздно делать первые шаги в профессиональных занятиях музыкой, балетом и даже живописью. В США около 900 университетов имеют театральные факультеты, и вдвое больше университетов предлагают своим студентам музыкальное образование. Но они рассчитаны вовсе не на профессионалов – на формирование образованной публики. Учебных заведений, где готовят настоящих музыкантов, актеров, художников, сценаристов или кинорежиссеров, в США считаные единицы. И большинство из них, как правило, вне системы общего университетского образования. Замечу, что американцы (как и китайцы) в последние десятилетия многое заимствовали у советского художественного образования, чему немало способствовала советская и российская эмиграция в США в ХХ веке.

Система непрерывного художественного образования построена на том, что выявление творческой предрасположенности ребенка происходит уже в дошкольном возрасте, а затем получает развитие в школе с первого по одиннадцатый класс. После школы наиболее талантливые могут продолжить свое образование в вузе, будь то Консерватория или Академия художеств. За всю историю существования специализированных музыкальных, художественных, хореографических, а теперь уже и театральных школ их ученики могли получать общее образование вместе с профессиональным. Но по действующему Федеральному закону “Об образовании в РФ” с 1 сентября нынешнего года такой возможности уже не будет. Вплоть до пятого класса профессиональное образование приравнено к кружковой работе. А сами школы должны выполнять функции обычных образовательных учреждений, прежде всего обслуживая детей из района, в котором они расположены. Если раньше талантливый ребенок из Сибири или Дальнего Востока, такой как Денис Мацуев или Вадим Репин, мог оказаться в интернате в Москве уже в первом классе, то теперь ему надо дожидаться пятого. Вот почему депутаты Госдумы Станислав Говорухин и Мария Максакова-Игенбергс внесли законопроект о поправках в действующий закон об образовании. “Здесь не надо никого убеждать, не нужно понапрасну расходовать пыл”, – заметил в своем выступлении на заседании Общественного совета гендиректор Большого театра Владимир Урин. Хочется с ним согласиться, но есть опасения, что решение очевидного вопроса потребует преодоления множества бюрократических преград.

Но если мы их не преодолеем, у российской культуры не будет достойного продолжения.

Запись Михаил Швыдкой: «Чтобы стать профессионалом первого класса, надо готовиться к этому с первого класса» впервые появилась Музыкальное обозрение.