Рифма в 100 лет

Война 1914 года — в документальных свидетельствах «Русской музыкальной газеты» (1894–1918)
Рифма в 100 лет

Мы продолжаем публикацию материалов «Русской музыкальной газеты», основанной Николаем Финдейзеном, которые выходили на протяжении 1914. Тогда сама газета отмечала 20-летие существования, явившись долгожителем среди отечественных музыкальных изданий. Громкими информационными поводами стали: 200-летие К.Ф.Э. Баха и К.В. Глюка, 10-летие кончины А.П. Чехова и 350-летие У. Шекспира, смерть А.К. Лядова и премьера «Весны священной» И. Стравинского. Но, начиная с июльского номера 32-33, главным стержнем музыкальных хроник становятся сводки с военных действий, информация об изменениях в жизни музыкантов и в процессе музыкально-театрального дела.

Славянские оперы

Европейская война, вызванная небывалым в истории вероломным выпадом Германии и Австрии против Славян, несомненно, повлияет, в ближайшем будущем, на изменение международных взаимоотношений и в области искусства. Бесцеремонное и неожиданное нарушение мирной жизни Германией, не удержавшейся в своих «культурных позициях», не может остаться безответственным. <…>

За 75 лет, истекшие со времени создания русской художественной оперы, музыкально-драматическое творчество русских композиторов создало богатый репертуар, который лишь в самое последнее время стал проникать и укрепляться в заграничных театрах. Вслед за русской оперой, можно наблюдать нарождение серьезного оперного стиля и у других славянских народов — поляков и чехов. Достаточно здесь указать на оперы Сметаны, Дворжака, Фибиха, Коцаржовица, Ферстера — у чехов — Монюшки, Желенского, Минхеймера, Носковского, Падеревского и Ружицкого — у поляков, чтобы сопоставить их с еще более обширным репертуаром русских композиторов, убедиться в том, что славянская опера, как самостоятельная, художественно-индивидуально выраженная музыкально-драматическая форма – завоевала себе неотъемлемое право на существование и признание в области музыкальной культуры.

Но это детище славянской музыкальной культуры еще заставляют рядиться в лохмотья. И в этом, во многом, виноваты мы сами. Знаем ли мы славянские оперы вообще, исключая наших собственных русских? Знают ли поляки — оперы русские (кроме — Демона, Евгения Онегина и Пиковой дамы) и чешские? Знают ли чехи оперы польские и русские, за исключением тех, которые ставились в Праге 20-30 лет назад? Наконец, знает ли остальная Европа эти славянские оперы, кроме немногих, поставленных Дягилевым в Париже и Лондоне и «Евгения Онегина», более или менее обошедшего европейские оперные сцены? Нет и нет.

Германская борьба против Славянства обозначилась не только в области литературы и промышленности. Не менее явно она сказалась и в области искусства. Кроме «Онегина» и отчасти «Пиковой Дамы», а при жизни Рубинштейна «Демона» и «Маккавеев», из русских опер, и одной «Проданной невесты» Сметаны, германские сцены упорно избегали опер славянского происхождения. Смешно подумать, что один Бюлов у них понял значение «Жизни за Царя», поставил и печатно разъяснил художественные достоинства этого гениального драматического произведения. И только в последние годы «Борис Годунов» Мусоргского обратил внимание европейских музыкантов на национальное достоинство русской драматической школы. <…>

Теперь, однако, настало иное время. Политика поведет за собою и должна изменить также музыкальные традиции. Давно пора оградить наш оперный репертуар от вторжения разных второ- и третьестепенных произведений, носящих поддельную печать европейской марки. Пора присмотреться к тому, что сделано славянскими композиторами в области драматической музыки. Познакомившись ближе со славянской оперой, наша публика узнает новый художественный репертуар, вполне могущий соперничать с тем хламом и призрачными «новыми завоеваниями», которые тормозят развитие родного нам славянского творчества.

Н[иколай] Ф[индейзен]

Искусство врагов

Интересно отметить решительное выступление «в защиту музыки» Рих. Штрауса в Берлине:

«Воюют государства, а наука и искусство должны стоять вне политики, вне войны, и нам, представителям искусства, не следует становиться посмешищем всего мира. Ведь смешно и глупо бойкотировать Шекспира, Виктора Гюго, Дарвина, Льва Толстого, Достоевского, Глазунова, Рахманинова, Скрябина, Антокольского и т.п. В случае, если бы мы воевали с Италией, то, по-вашему, нужно бойкотировать и Рафаэля, и Палестрину и т.п.?

Одумайтесь! Война окончится, воюющие стороны помирятся, и мы, представители искусства, будем как Каин, с вечным позорным клеймом на челе. Да, я не сомневаюсь, что по окончании войны многие, здесь находящиеся, из-за чисто материальных выгод позабудут свой бойкот и свои пламенные, произносимые здесь речи. От имени немецких композиторов и вообще музыкантов я громогласно заявляю, что мы против бойкота и ваш бойкот порицаем».

С. Ильяшенко