Еще в апреле и мае он участвовал в записи программы «Романтика романса» на канале «Культура», 16 апреля вел концерт вокальной и фортепианной музыки Шопена в Посольстве Польши в Москве, строил планы на будущее. Но этим планам не дано было осуществиться.

Человек-профессия

На смерть С. Бэлзы откликнулись практически все СМИ, даже те, которые равнодушны к его жанру. Его называли по-разному: публицист, журналист, музыковед, литературовед, телеведущий, критик. В каждом из этих определений есть доля истины: Бэлза, словно шагнувший в XXI век человек Эпохи Ренессанса, высоко держал марку любой из названных профессий. Но ни одна из них по отдельности (а к названным вполне можно добавить и профессию артиста), ни все вместе не определяли в полней мере сути его деятельности. По существу, Бэлза воссоздал особый, уникальный жанр — художественного ведения концерта, слова перед концертом. Носителей этого жанра — единицы: ими были И. Соллертинский, И. Андроников, Д. Кабалевский, ныне здравствующие С. Виноградова и Ж. Дозорцева. Великолепен в этом жанре Г. Рождественский, а теперь и В. Юровский…

Но С. Бэлза четко представлял именно свою миссию: не рассказ о музыке, не подробный и серьезный анализ программы и творчества музыкантов, а создание особой атмосферы, ауры, настройка зала, привнесение в зал того пронизывающего воздуха, благодаря которому музыка воссоединяется с душами слушателей. Возможно, это прозвучит странно, но порой казалось, будто то, как этот человек говорит со сцены, просто его появление и присутствие на сцене даже важнее того, что он говорит.

Его стиль — афористичность, умение 2-3 штрихами нарисовать портрет композитора, исполнителя, дирижера, явления. Этих считанных штрихов было достаточно, чтобы личность или явление предстали во всей полноте и запомнились надолго. Никто не умел этого делать так, как Бэлза. По сути, он создал в музыкальной культуре свою особую нишу, уникальное профессиональное сообщество, в котором он был и предводителем, и единственным участником. Он стал и воплощением профессии, и ее образом.

Долгие годы без его участия не обходилось фактически ни одно заметное событие музыкальной жизни, будь то концерты Фестиваля симфонических оркестров мира, «Крещендо» и других фестивалей Д. Мацуева, церемонии открытия и закрытия Конкурса им. Чайковского, юбилейные концерты и бенефисы ведущих российских музыкальных коллективов, вручение премий…

Бэлза был не просто блистательным ведущим: он олицетворял благородный образ классической музыки, классического искусства. Внешность, эрудиция, интеллигентность, интеллект, воспитание, остроумие, сочетание импровизации и «домашних заготовок», умение к месту и ко времени привести любую цитату — все эти слагаемые предопределили тот колоссальный успех, которым Святослав Бэлза пользовался и у друзей-музыкантов, чьи концерты он вел, и у публики, и у многомиллионной телеаудитории. Один из интеллигентнейших людей нашего времени, он любил говорить, что «интеллигентность — это когда человек не нос задирает, а может найти общий язык со всеми». Бэлза выходил на сцены крупнейших залов Москвы и России, вел концерты в Париже, Лондоне, Нью-Йорке, Варшаве, Пекине, Праге, Ханое, Улан-Баторе, Вене, на Генеральной ассамблее ООН, в Штаб-квартире ЮНЕСКО, Штаб-квартире НАТО, в Европейском парламенте в Страсбурге, был ведущим концерта в Ватикане для Папы Иоанна Павла II с участием РНО под управлением М. Плетнева и молодых российских музыкантов. Всегда и везде он был желанным и званым гостем. Его присутствие возвышало любой концерт, любое событие, придавало ему неповторимый шарм.

Пожалуй, не было недели, которую Бэлза провел бы безвыездно в Москве. Он редко отказывался от предложений, хотя подчеркивал, что не хочет работать с «середняками»: «Средний класс хорош для экономики, а в культуре середняки мне неинтересны, да и публике тоже. Я всегда работал либо с аристократией нашего искусства, с великими исполнителями, либо — с молодой гвардией». Среди предложений наверняка были и очень выгодные. Но чаще такие, на которые он откликался по велению души и сердца.

Бэлза стал яркой медийной фигурой в конце 80-х (хотя на телевидении появился гораздо раньше), когда начал вести программу «Музыка в эфире». После нескольких лет работы руководителем Студии музыкальных программ он стал одним из создателей телеканала «Культура» и фактически 17 лет был лицом канала, ведущим самых популярных музыкальных программ: «В вашем доме», «Шедевры мирового музыкального театра», «Романтика романса», «Большой балет», «Большая опера», «Новогодняя ночь на телеканале “Культура”», конкурса «Щелкунчик»… За свою деятельность на канале «Культура» он был награжден двумя главными наградами: Государственной премией за 2011 и Премией Правительства России за 2013.

«Секреты» Бэлзы

Они, в общем, просты. Бэлза был человеком невероятного обаяния, располагавший к себе с первой же секунды. В нем всегда ощущалось то, что называют «породой» в лучшем смысле слова. Врожденный аристократизм. Бархатный, обволакивающий голос. Поистине, рыцарское благородство — внешнее и внутреннее.

В высшей степени благожелательное отношение к тем, с кем он работал и о ком рассказывал; при этом едва уловимая ирония. Исключительно грамотная, точная, доходчивая манера речи — идущая от глубочайшей внутренней культуры, воспитания; не назидательно-поучительная с чувством превосходства («я знаю то, чего не знаете вы»), а живой и доброжелательный диалог с аудиторией. Широчайший художественный кругозор, огромный круг общения. Обаятельнейшая внешность: высокий рост, чуть сутулая фигура (в которой, впрочем, ощущалась «особенная стать»), мушкетерские усы, неизменная легкая улыбка. И, конечно, неизменные смокинг и бабочка: о Бэлзе говорили, что он «родился в бабочке», как другие в рубашке.

Ему было достаточно буквально нескольких минут обсуждения той темы, на которой нужно было сосредоточиться, минимума информации, тезисов — а далее вступали в силу феноменальная память и уникальная эрудиция, поистине энциклопедические познания в области культуры и искусства. Недаром его друзья в шутку говорили, что фамилия Бэлза расшифровывается как «Большая Энциклопедия Лишних Знаний Автора». Никто так, как он, не умел переплавить «тонны» информации в гармоничный и всем доступный текст, привести полученную информацию и массив собственных знаний к общему знаменателю, чтобы щедро, по-рыцарски делиться тем, что знал, с тысячами, а благодаря телевидению — миллионами людей. И делать это с неповторимым «бэлзовским» изяществом, артистизмом и непринужденностью. Он соединил в себе потребности и возможности времени (в частности, телевидения), которые способствовали популяризации академического искусства: в наши дни это дорогого стоит. Будь у нас хотя бы несколько таких ведущих — круг любителей и знатоков академической музыки стал бы гораздо шире. Но Бэлза был один.

Семья

Многое, если не все, было в нем от семьи, от родителей. С детства Бэлза осознавал ответственность за честь фамилии, родовой девиз которой Ducunt volentem fata («Судьба помогает волящему»): «Быть сыном или дочерью известного отца — это прекрасно, и, может, как-то и облегчает старт, но и накладывает особые обязательства, особый отпечаток».

Святослав Игоревич говорил, что он «вырос под роялем». Отец — Игорь Федорович Бэлза (1904–1994) — выдающийся ученый, автор книг о Шопене, Дворжаке, Бородине, Скрябине, Шимановском, профессор Киевской и Московской консерваторий, композитор. Мама — Зоя Константиновна (1921–1999) — медик по образованию, также ставшая музыковедом, член СК СССР, автор первой монографии о Б. Сметане на русском языке. Огромная любовь к книгам, литературе, уважение к писательскому труду — это было у него в крови. Как и отец, Святослав Игоревич был страстным книгочеем.

«Книги окружали меня с детства, — вспоминал С. Бэлза. — У меня к ним какое-то благоговейное отношение. Поэтому при всех этих электронных приспособлениях я остаюсь старомодным поклонником галактики Гуттенберга. И количество книг в библиотеке, которую собирал еще отец, умножается».

Смокинг и галстук-бабочка — тоже из детства: отец ходил в «бабочке» не только на концерты, но и во дворе, «чем вызывал почтение у дворников». Бэлза считал, что «форма в искусстве не менее важна, чем содержание. И, как военный, надевая мундир, преображается, так и музыканты оркестра, надевая смокинги, перестают быть просто людьми, а превращаются в артистов — это подтягивает и обязывает».

С. Бэлза был дважды женат. Первая жена — Нина — киевлянка, преподаватель английского языка. Второй раз он был женат (гражданским браком) на Ольге Глебовой, дочери знаменитого актера Петра Глебова, народного артиста СССР, Героя Социалистического труда, исполнителя роли Григория Мелехова в киноэпопее «Тихий Дон». У Бэлзы два сына: Игорь (род. 1971) и Федор (род. 1981). Мастер спорта по фехтованию, Святослав Игоревич в шутку называл себя и сыновей «тремя мушкетерами».

Болезнь и уход

С. Бэлза, как и многие из нас, легкомысленно относился к своему здоровью. Он гордился тем, что 20 лет не был у врачей. Тем неожиданней стало резкое ухудшение состояния, наступившее весной 2014. Друзья артиста заметили, что Бэлза сильно похудел, осунулся. Обследование у московских врачей не дало результата. Предварительный диагноз — опухоль поджелудочной железы. Бэлза уехал лечиться в Мюнхен, где были диагностированы проблемы с желудочно-кишечным трактом. Он вернулся в Москву. В конце мая вновь выехал в Мюнхен, где 3 июня скончался от отека легких.

In memoriam

Соболезнование родным и близким С. Бэлзы высказали В. Путин, Д. Медведев, С. Собянин, В. Мединский, многие организации и деятели культуры России.

В. Урин, генеральный директор Большого театра: «Когда уходят такие индивидуальности, как Святослав Бэлза, — их нельзя никем заменить. Он хотел, чтобы как можно больше людей понимали и чувствовали музыку. Святослав Игоревич обладал уникальным ощущением аудитории, с которой он разговаривал и умел находить необходимый тон, когда общался с высокими профессионалами и с широкой публикой. Это уникальная способность его таланта. Человеческая суть, сама личность Бэлзы была определяющей в деле, которым он занимался. Он не только обладал энциклопедическими знаниями, но и поразительной человеческой добротой по отношению к тем, кто творил музыку. От него всегда исходило какое-то особое тепло, он был очень доброжелательным человеком».

А. Чайковский, композитор, художественный руководитель Московской филармонии: «Бэлза “под себя” изобрел целый уникальный жанр — внешность, голос, манеры, бабочка, обходительность, выдержанность, сумасшедше потрясающая память и фанатичная преданность Музыке.

Наверняка при его профессии кто-то из выступающих ему нравился больше, кто-то меньше. Кто-то ему совсем не нравился. Но по поводу каждого он находил какие-то точные благородные слова, возвышаясь над личными эмоциями. И возвышая самих артистов…».

Е. Домбковска, ведущий специалист Института Адама Мицкевича в Варшаве: «Он был необыкновенно теплым, милым и сердечным другом поляков. Прекрасно разбирался в музыке, в том числе польской, и умел доходчиво о ней рассказывать. Нам его будет очень не доставать в перекрестном Году Польши и России в 2015. Это огромная и невосполнимая потеря для нас всех».

А. Ласковский, ведущий сотрудник Института Адама Мицкевича, журналист, руководитель пресс-центра XIVКонкурса Чайковского: «Это был профессионал высочайшего класса, огромный знаток и великолепный комментатор. Когда он выходил на сцену, а это бывало часто также в Польше, для всех присутствующих начинался настоящий праздник музыки».

Д. Мацуев, пианист: «Говорят, незаменимых нет — абсолютная чушь! Сейчас я не представляю себе ни телеканал «Культура», ни фестивально-концертную жизнь России без Бэлзы. Пус-то-та. Этот жанр на Бэлзе закончился. Каждый выход — это мастер-класс, введение в особую атмосферу, после его слов можно было уже не играть. Умница, эрудит, честный, бескорыстный человек».

Д. Мацуев и музыканты его поколения многим обязаны С. Бэлзе. Именно он в свое время представлял программу «Новые имена» и ее участников по городам и весям России и всего мира: лучшую рекламу «Новым именам» невозможно было представить. Это же относится и к фестивалю Д. Мацуева «Крещендо», и к другим фестивалям, к фондам, поддерживающим и продвигающим юных и молодых исполнителей. Для них выход на сцену в концерте, который вел Бэлза, был, безусловно, великой честью и своеобразным знаком отличия.

Панихида

На гражданской панихиде, которая состоялась 6 июня в Доме литераторов, присутствовали и выступали министр культуры В. Мединский, генеральный директор Московской филармонии А. Шалашов, председатель Госкомпечати М. Сеславинский, президент ГМИИ им. Пушкина И. Антонова, многие известные деятели науки и культуры.

М. Сеславинский: «Святослав Игоревич любил повторять: “Высокая болезнь библиофильства передалась мне по наследству”. И сегодня, когда Ирина Александровна Антонова сказала: “Святослав Игоревич подарил мне собрание сочинений Грэма Грина», — я всплакнул и подумал: как мало осталось людей, которые друг другу могут придумать такой подарок и подарить в связи с какой-нибудь датой. Выпущены сотни книг, очерков, статей, и одной из любимых книг для каждого “книжного” человека является восьмисотстраничная, по-моему, хрестоматия «Homo Legens» («Человек читающий»), которая выдержала два издания и в 1990 году вышла вторым изданием тиражом 25 тысяч экземпляров. Составителем, автором предисловия этой хрестоматии, энциклопедии был Святослав Игоревич, и я хочу зачитать несколько строк, которые он написал в предисловии.

“Когда человек берет в руки книгу, между ним и автором происходит доверительный разговор наедине, какой может быть только между самыми близкими людьми.

В ходе этой неторопливой беседы рождаются новые идеи и образы, а герои полюбившихся романов, вызванные к жизни могучим воображением художников, становятся столь же реальны, как личности, существовавшие в действительности. Таким героям наравне с их создателями воздвигаются памятники, с ними делятся в вечерней тиши сокровенными думами. Их переживания не перестают волновать все новые и новые поколения читателей, помогая воспитанию чувств”.

Вот таким воспитателем чувств, который умел вести доверительный разговор с миллионами людей, всегда для нас и останется Святослав Игоревич. Царствие ему небесное.

А. Чагин, зам. директора ИМЛИ: «Слава всю жизнь был страстным библиофилом. Он везде находил, покупал книги, которые считал заслуживающими внимания. И не случайно в его квартире на улице Строителей, пожалуй, главной подробностью интерьера были книги, которые лежали везде: на полках, на столе, на подоконнике, на полу… Это и был замечательный, надежнейший духовный фундамент того просветительского поприща, на котором он стал абсолютно уникальной и незаменимой фигурой.

…Совершенно очевидно, что в нашей жизни образовалась огромная дыра, которую никому не дано ни заполнить, ни даже заслонить. Придут иные люди, зазвучат иные имена, но тот образ внутренней красоты и внутреннего света, образ благородства, достоинства, подлинной культуры и невероятного человеческого обаяния, который мы знали всегда, навсегда останется связан с именем Славы Бэлзы. Славочка, дорогой, все твои старые друзья тебя помнят, любят. Это навсегда останется большой и драгоценной частью нашей жизни. Светлая тебе память и легкого последнего путешествия».

О. Глебова: «Помимо тех наград, которые были перечислены, Господь распорядился так — не сразу, долго мы ждали, и ждал (Святослав даже не получается сказать) Светик появления двух, наверное, самых главных наград в этой жизни — продолжения своей фамилии, продолжения своего рода. И у нас есть два мальчика, два сына — Игорь и Федор. В не менее трепетном состоянии мы находились в последние годы, когда ждали, надеялись, мечтали, чтобы появился еще один. Двенадцать лет мы его ждали — и у нас есть маленький славный Сергей Федорович Бэлза. Ему семь месяцев. К великому сожалению, он не услышит этих слов, он не прочувствует физически дедушкины вот эти объятья, но самое главное, что Свет ушел, зная о том, что Сереженька есть, видя его, находя в нем знакомые черточки. И очень отрадно было, когда я позвонила и сказала: «Ну, дед, наконец-то!». И вот этот тембр голоса, а голос наверняка многие слышали и в свой адрес, и всегда, когда бы ты ни звонил, по телефону было ощущение, что он только тебя ждал, что только твой звонок ему необходим.

Я искренне признательна всем, кто произносил сегодня слова — горячие, искренние, настоящие. Мальчики слышат это, им бесконечно трудно идти без папы дальше, но зная, ощущая, помня, ценя, какой он был, и не просто папа, а действительно замечательный и великий, очень надеюсь, что им будет полегче.

Светик был неописуемым, невообразимым романтиком и гусаром. И те литературные подарки, опусы, которые были преподнесены в свое время в дар — не забываются. Позвольте вспомнить его малюсенькую зарисовочку, в стиле хокку: «Заветный вензель О.П.Г. черчу, задумчив, на песке. Тоскую». А вот теперь, Светик, в этом же стиле, только чуть-чуть изменив, отвечаю тебе: «Заветный вензель С.И.Б. черчу, вздыхая, на песке. Тоскую».

Отпевание и похороны С. Бэлзы прошли в тот же день, 6 июня, на Ваганьковском кладбище.

Наш Бэлза

Святослав Игоревич всегда с удовольствием отвечал на предложения нашей газеты, к которой относился с уважением и благожелательностью. Он вел главные концерты в истории «МО»: вечера к 10-летию и 15-летию газеты, концерт-презентацию книги «Лев Наумов. Под знаком Нейгауза». Дважды — в 2008 и 2011 — представлял концерты на фестивале «Кружева» в Вологде.

1 октября 2014 Святослав Игоревич должен был вести концерт к 25-летию «Музыкального обозрения» в Зале им. Чайковского. Сценарий юбилейного вечера и был выстроен в расчете на его участие. Но Бэлзы не стало. И теперь мы мучительно думаем: а кто бы мог его заменить? Какой образ этот человек должен был бы привнести на сцену? И какими качествами должен был бы обладать? Вероятно, именно теми, которыми обладал Бэлза: безупречным вкусом и тактом. Умением не перетягивать одеяло на себя. Сдержанно и с улыбкой вести диалог с публикой и с теми, кому посвящен этот вечер, с его героями. Говорить доброжелательно, с абсолютным пониманием и знанием предмета; от первого лица, а не пересказывая подготовленный текст и играя заранее выученную роль.

Возможно ли найти такого человека? Едва ли. Скорее всего, придется переписывать сценарий. И, увы, не только нам.