You have no items in your cart.
Главный по культуре. Ранним утром в воскресенье, 25 декабря, погиб Антон Губанков
Ранним утром в воскресенье, 25 декабря, погиб Антон Губанков. Он находился в том ТУ-154, который вылетел из Адлера в Латакию и пропал с радаров в 5.27 утра по Москве.
Самолет Минобороны летел на авиабазу в Сирии с обширной гуманитарной программой: 64 музыканта из Ансамбля им. Александрова — хор, баянисты, балалаечники во главе с руководителем коллектива Валерием Халиловым, Доктор Лиза, девять журналистов с телевизионными и фотокамерами.
Антон Николаевич Губанков, в последние два с половиной года отвечавший за всю культурную работу Минобороны, предпочитал масштабные, хорошо проработанные и эффектные проекты. Такая вот черта личности, не зависящая от должности. Делать так делать.
Вообще, чтобы, придя в Министерство обороны, буквально с порога заявить здешнему личному составу, что от каждого сотрудника, если он считает себя патриотом, требуется не только честная служба, но и «хорошая доза творчества и креатива», нужно иметь, согласитесь, достаточно дерзости, азарта и самоуверенности. Можно себе вообразить, как удивились чиновники в погонах. И то, что через два года усердной работы Губанкова в главном военном ведомстве страны оно объявило о преобразовании управления культуры в департамент культуры в связи со «значительным ростом объемов задач, которые ставит министр обороны Сергей Шойгу в развитии гуманитарной сферы Вооруженных сил», свидетельствует, что амбиции «главного по культуре» (именно такая нестандартная табличка висела на двери его кабинета) Минобороны были обоснованы.
ТУ-154 направлялся к месту боевых действий поздравить российских солдат с Новым годом. Если бы операция удалась, это было бы событие, соизмеримое с выступлением оркестра Гергиева в Пальмире. И не место здесь рассуждать, нужна ли эта война и нужно ли было туда лететь. Потому что текст – не про войну. Он — про человека, который был способен затевать и осуществлять грандиозные проекты и своим присутствием радикально менять смысл и репутацию места, которое он занимал.
Минобороны тут, возможно, кому-то покажется примером не очень удачным. Но, с другой стороны, кто и когда на нашей памяти знал фамилию человека, возглавляющего здешнее управление культуры? Видимо, только директора подведомственных учреждений – Театра Российской армии и Ансамбля им. Александрова. Советская эпоха приучила к тому, что «окультуриванием
И это — только половина того, что Губанков на своем посту, как выяснилось теперь, планировал. Одно то, что в Театр Российской Армии по приглашению Губанкова пришла работать Милена Авимская, та самая, что создала в Петербурге Лабораторию молодой режиссуры ON.Театр, откуда вышли девять десятых молодых петербургских режиссеров, ныне известных всей театральной России, говорит – заняв генеральскую должность, Губанков вовсе не собирался изменять своим прежним, гражданским, пристрастиям, о которых Петербург осведомлен отлично.
Потому что самым невероятным, блистательным и успешным карьерным скачком в судьбе Антона Губанкова оказалось его перемещение с петербургского РТР в председательское кресло комитета по культуре. До этого все, разумеется, видели на телеэкранах и запомнили обаятельного ведущего с отменной дикцией и едва уловимой ироничной улыбкой, которая выдавала в Губанкове человека, играющего роль, а не тупо проговаривающего чей-то текст. Но только заняв в июне 2008 года должность главного по культуре в Петербурге, он как будто бы оказался у себя дома, получив ту меру свободы, полномочий и средств, которые позволили ему ощутимо прогибать под себя окружающую реальность. И он начал действовать.
Тут сразу надо сказать, что Антон Николаевич Губанков никогда не был и не хотел быть идеальным, но ему очень импонировало быть современным, продуктивным, любимым и шикарным. И это у него получалось гораздо чаще, чем этого бы хотелось его недоброжелателям
При Антоне Николаевиче Губанкове, работавшем (что принципиально важно) в тесной связке с тогдашним губернатором Валентиной Матвиенко, в городе появились проекты, о которых прежде в комитете по культуре и заикаться было бесполезно: премия «Музейный Олимп» и петербургская театральная премия для молодых «Прорыв», фестивали «Дягилев P.S.» и «Ученики мастера», проект «Петербургская неотложка», осуществляющий культурные акции в больницах и хосписах, ежегодно в европейских столицах стал проводиться имиджевый проект «Детский Петербург», в упоминавшейся уже Лаборатории ON.Театр нон-стоп выпускали десятки спектаклей молодые режиссеры, которым прежде в городе пойти было некуда, в проекте ТПАМ (Театральная лаборатория Андрея Могучего) за бюджетные деньги молодые люди под руководством опытного режиссера занимались процессом, исследованием — и никто не выкручивал им рук, требуя непременного результата.
Но главное, работа комитета по культуре при Губанкове стала системной. Оставленный Губанкову по наследству его предшественником проект регулярных субсидий негосударственны
Словом, в кои-то веки петербургской культурой руководил культурный человек, который при этом, сев в солидное кресло, остался прежде всего человеком. «К нему можно было заехать и поговорить», – слышу я сейчас и от банкиров, и от директоров, и от безумных режиссеров-экспе
С ним было легко: делать проекты, общаться, дружить. Он обожал свою семью до такой степени, что не мог не хвастаться перед друзьями своим умницей сыном, своими младшими дочками, которых они с женой воспитывали совершенными принцессами.
Либеральный, артистичный, честолюбивый председатель стал не нужен в Петербурге в октябре 2011-го, когда в стране начал ощутимо меняться политический тренд, когда профессионализм отошел не на второй даже, на десятый план, а чиновники, в том числе и культурные, стали отбираться по принципу соответствия идеалам правящей партии. Не будем сейчас подсчитывать, сколько культурных проектов осуществилось в городе с отъездом Губанкова в Москву — это бы Антону Николаевичу не понравилось, а сравнительный результат и так очевиден. Но вот ведь парадокс: чиновник нового типа со всем его недюжинным багажом культурных знаний и менеджерских умений, со всем его умеренным эксцентризмом и неумеренной местами креативностью в столице оказался востребован не Минкультом, который прежде всех других превратился в номенклатурную структуру с совдеповским душком, а в Министерстве обороны.
В этих новых предлагаемых обстоятельствах Губанков играл свою роль блестяще, в каждое публичное выступление добавляя гомеопатическую дозу постмодернистско
Вечная память.
Источник публикации Жанна Зарецкая, «Фонтанка.ру»